Его княгиня

Больно, как же больно…

— Зоринка… — прохрипел Таро, ничего не видя перед собой.

И окончательно провалился в ничто.

…Ощущения возвращались медленно.

Сперва всколыхнулась тупая, ноющая боль в груди.

Затем расцвели пестрые пятна перед глазами. Голоса. Он узнал голос Лорин, она что-то говорила, быстро и решительно. Пятна плыли, смешиваясь, меняя форму и очертания, пока, наконец, не сложились в свежее личико Зоринки. Повзрослевшее, уже не девчоночье — женское.

— Таро!

Теплые пальцы еще крепче сжали руку. Она его, что ли, все время так держала?

— Цветочек, — прошептал он и растянул губы в улыбке, — ты меня спасла.

— Еще не совсем, — прошептала женщина, — я едва успела. Что они с тобой сделали, Таро?

— Ну, что они с ним сделали, мы отчасти знаем, — к нему склонилась Лорин.

Все такая же красивая, хотя и немного постаревшая. Время неуклонно наверстывало упущенное, и хоть долог век магов, никуда не денешься от тонких, словно паутинки, морщинок.

— Знаете… — прошептал Таро. И встрепенулся, — Злата здесь, да? Она все-таки дошла?

Воцарилось неловкое молчание, а у Таро все внутри застыло, подернулось ледяной коркой недоброго предчувствия.

— Ему уже можно сказать? — Лорин вопросительно глянула на Зоринку.

Женщина пожала плечами.

— Да, конечно. Ничего плохого с ним уже не случится. Я все срастила.

— Что… вы мне собираетесь сказать? Что с ней?.. — голос упал до сиплого шепота, — не молчите, ну? Она жива?

Лорин покачала головой. Потом присела рядом на кровать, взяла его руку в свою.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Видишь ли, Таро… Нехорошо как-то вышло. Та, о ком ты спрашиваешь, в самом деле была здесь. Не одна, с парнем, молоденьким совсем. А потом, когда началась суета с княжеским войском и подготовкой к обороне, они сбежали. Оба. Отобрали одежду у одной из служанок и сбежали. Таро, ты меня слышишь? Не молчи, пожалуйста…

Он закрыл глаза.

Все вдруг стало бессмысленным и ненужным. Зачем его возвращали к жизни?

— Таро, — голос Лорин обрел твердость металла, — мы ее найдем. Обязательно.

— Не нужно, — выдохнул он, поразмыслив, — она ведь… считала меня мертвым. К чему ждать мертвеца? Я обещал ей… что здесь Зоринка вылечит ее недуг…

Лорин хмыкнула.

— Мне бы ее недуг, Таро. Эта дура уже была беременной, когда явилась сюда.

Стало совсем плохо. Он тонул в вязкой, холодной темноте — и ничего не мог поделать. Да и не хотел.

— Хорошо. Значит, она и была здорова. Боги ей в помощь.

— Таро, посмотри на меня.

Он сквозь ресницы глянул на Лорин. Она выглядела очень спокойной — впрочем, как всегда.

Все те же уложенные в прическу темные волосы, огромные светло-серые глазищи, бледное лицо. Правда, уже не такое бледное, как в бытность вампиром.

— Это твой ребенок, — сердито сказала госпожа Пустошей, — так что даже не думай, чтобы все оставить как есть.

Но выныривать из апатии и безразличия непросто.

Таро несколько раз повторил про себя — мой ребенок. Мой.

И ровным счетом ничего не почувствовал. Ни радости, ни особой печали.

— Но ушла-то она не со мной, — сказал тихо, — если я умер для нее, то пусть так и будет.

Зачем мешать?

Лорин зябко охватила плечи руками, прошлась туда-сюда по комнате.

— Послушай, Таро, ты ее не вини во всем. Может, испугалась девчонка. Я сразу ей сказала, что ребенок должен оставаться с магами. В замке, то есть. Возможно, у нее были иные планы на свою дальнейшую жизнь. А ребенка бросать… Вот она и дала деру… вместе с ребеночком.

Какая женщина бросит своего первенца?

— Ты бы не бросила, я знаю, — он вымученно улыбнулся, — но ведь бросают, многие бросают.

А иные и в лесу оставляют, чтобы лишнего рта не было. И тебе это тоже известно…

— Да нет же. Злата никогда бы так не поступила. — Лорин энергично мотнула головой, — Таро, ты ведь ее найдешь? Парнишка тот, правда, неровно к ней дышал, но…

— Вот именно. Зачем мешать людям?

Он вдруг рассердился.

Почему Лорин дает ему советы, что делать? Как-нибудь сам разберется… И, раз уж Злата сошлась с кем-то, пусть так и будет. А за ребенком можно присматривать, оставаясь для всех незамеченным.

Он посмотрел на Лорин, на грустную тихую Зоринку. Прислушался к ощущениям. В груди болело и ныло, но уже не так, как раньше. Не раненное и срощенное Зоринкой сердце, нет. Скорее, сама его сущность истекала кровью, и он ничего не мог с этим поделать. Как будто Злата взяла в тонкую руку нож и исполосовала его всего.

— Мне хочется спать, — соврал Таро, — и… еще раз спасибо, цветочек. Без тебя меня бы не было.

Зоринка всхлипнула и порывисто обняла его, прижавшись щекой к щеке.

— Учитель… Что я могу сделать для тебя еще?

— Ничего, — спокойно ответил он, — все самое лучшее ты уже сделала.

От нее пахло травами и жарким летним солнцем. Веселое пятнышко тепла среди снегов и льда.

Через пару часов Таро понял, что отнюдь не Берислав убил его. И не разорванная привязка, нет. Маленькая женщина с золотыми волосами растерзала его на части нежными руками, растоптала его сердце и ушла, оставляя за собой тонкую цепочку кровавых следов.