Эгоистичный мем идеологии, 2020

Тарабарщина из словаря политинформации, где война становится миром («замирением», «гуманитарной интервенцией», «освобождением») - надежный способ управления когнитивными процессами. Но следует обратить внимание на эффект дурацкой радости понимания: с помощью схем-паразитов информационный хаос рассеивается, нагрузка на мозг снижается. Строго эпистемологически можно сказать, что идеологический дискурс -это разновидность интеллектуального соблазна, предложение, от которого действительно сложно отказаться. Роковые вопросы «почему со мной это происходит?», «кто в этом виноват?» и «что делать дальше?» волшебно финализируются. Энтропия утомительной и беспросветной рефлексии компенсируется окончательным решением любого философского вопроса. Когда философствуют молотом, то молот разбивает и саму метафизику.

Представьте себе вечно длящийся интеллектуальный акт (по аналогии с бесконечным поцелуем или коитусом) в отношении к настоящему удовольствию: экстазу, катарсису, оргазму.

Справедливо, что страшнее ужаса - только ужас без конца. В какой-то момент жизни (обычно в процессе перехода от возраста «Алеши-почемучки» к нормальному взрослому существованию) мы прерываем длительные рефлексии и находим объяснения попроще. Вспомним, как наши однокашники после поисков и сомнений юности вдруг успокаиваются в уютной религиозной или политической гавани. «Несчастное сознание» (в определении

Гегеля) получает порцию идеологического морфия и тем довольствуется. Дурацкая радость познания основных законов социального устройства (все люди корыстны и эгоистичны, поэтому не стесняйся использовать их в своих целях!) премирует годы безрезультатного умственного труда. Сизифов труд окончен, ты взошел на вершину Фудзи - отдохни, включи режим «релакс». И, как цинически рекомендует популярная сентенция: если насилие неизбежно - расслабься и получи удовольствие. Когда Матрица тебя ежедневно имеет, утешайся хотя бы окончательным разрешением всех метафизических вопросов.

ИДЕОЛОГИЯ В НАШИХ КАРМАНАХ

Как говорил Маркс, власть над нами мы носим в собственных карманах. И это не только деньги, которые ответно нас используют, монетизируют, включают в товарооборот. Это и мобильный телефон - лучшее средство контроля со стороны работодателя, банка, фискальных и полицейских служб. Так же работают электронные карты магазинов и клубов - документы нашего потребительского гражданства, знаки брендовой лояльности. Включен в игру и брелок автосигнализации, маркер «верховного означающего» (как называет автомобиль Бодрийяр) рыночного обмена, предмет прибавочной потребительской гордости, свидетельство социального ранга. В заговоре вещей обязательно участвуют и ключи от дома - особенно, если это съемная или ипотечная квартира, место магической силы господствующей идеологии, обожающей логистику «работа-дом-работа» или «работа на дому».

В обычной дамской сумочке - этом символическом двойнике мужского кармана - идеология живет в каждой вещице. Вот, например, косметические средства - эффективные инструменты самоэксплуатации, превращающие властные императивы в личное желание «нравиться», «хорошо выглядеть», т.е. не быть, а именно казаться. Как известно, в зеркале женщина видит себя глазами Другого (ухажера, соперницы или «лидера мнений»). Отражение всегда есть травмирующее отклонение от стандартов «воображаемой анатомии» (в терминологии Лакана). Значит, любой взгляд в зеркальце - это встреча с идеологией, которая точно знает, как правильно быть «сексуальной», «успешной», «модной» и вообще «женщиной». Феноменология «несчастного сознания», конструирующего свою субъективность в категориях нехватки и недостатка - это сердечник опыта современной женщины.

Но социальная природа не терпит пустоты, поэтому воображаемая субъективность заполняется компенсирующими лайками. Как фотографический гештальт в Instagram, ретушированная идентичность - фантом правящей идеологии. Ее вечное возвращение пародирует бег на месте (на фитнес -тренажерах) -сизифов труд в стремлении к зачетной внешности, к зияющим высотам ежеминутно обесценивающихся интернет-топов.

Символично, что временно победившая в такой гонке обладательница модельной (а, значит, серийной) внешности будет неотличима от других успешных женщин, Так издевательски похожи (особенно на коллективных глянцевых фотосессиях) жены

футболистов - все счастливые леди счастливы одинаково.

Жены футболистов сборной России на обложке журнала Maxim (2014) Найдите хотя бы пару отличий!

Поэтому оборотной стороной идеологически безупречной self made woman чаще всего будет то, что Жак-Ален Миллер называет femme a postiche («женщина-подделка»):