Эгоистичный мем идеологии, 2020

Политическое шоу с реальными ставками (должности, контракты, деньги) тоже полностью игнорирует нашу реакцию и функционирует как вечный двигатель самовоспроизводства, самооценки и самоудовлетворения. В современной России формы обратной связи - встречи с избирателями, общественные приемные, обращения граждан и т. п. - выглядят особенно анекдотично.

44 Жижек С. Интерпассивность. Желание: влечение. Мультикультурализм. СПб.: «Алетейя», 2005. С. 18-19.

Но процедура регулярной имитации выборов или отчетности представителей партии власти была бы намного труднее в ситуации ослабления универсального диффузного цинизма. В момент, когда имеющие избирательные права граждане действительно желают знать и действовать, одних только политических симуляций оказывается недостаточно.

Возвращаясь, к диалектическому квадрату знания и незнания, определю застревание в ловушках цинического разума как главную трудность в анализе идеологии и в практическом отношении к политическим событиям. Мне кажется, что цинизм базируется на нескольких психологических стереотипах, которые неизменны как связка «вера-надежда-любовь»:

1) Вера в неизменность социального порядка и бесполезность перемен (так было и будет всегда).

2) Представление о негативной природе власти (власть портит и развращает человека).

3) Надежда на то, что, играя по общим правилам, можно получить свою долю успеха и благополучия (хочешь жить - умей вертеться).

4) Душевная лень и стихийный агностицизм (в том, что происходит в мире, вообще нельзя разобраться).

Все эти убеждения иррациональны и трудносовместимы. Понятно, что продуманный агностицизм не должен приводить ни к положительным, ни к отрицательным утверждениям: если реальность непознаваема, то на этом просто ставим точку. 2-й пункт не стыкуется с 3-м, как участие в коллективном разбое не соотносится с позитивной самооценкой. 1 -й стереотип годится для тех, кто не учил в школе историю или органически не умеет дифференцировать окружающие явления и процессы.

Но критика нечистого цинического разума, застрявшего в идеологии, малоэффективна. Обыгрывая знаменитое гегелевское определение, можно сказать, что это определенно «счастливое сознание». Ему неведомы противоречия, поскольку картина мира здесь изначально однородна. Отношение цинического сознания к труду понимания такое же, как и к труду вообще - всякой самостоятельной работе оно предпочитает потребление готового (например, загугливание вместо знания).

По Гегелю, «несчастное» (христианское) сознание порождено трагическим дуализмом имманентного и трансцендентного, субъекта и объекта, внутреннего и внешнего, относительного и абсолютного:

Несчастье возникает тогда, когда разум осознает сам себя как трансцендентальный разум, как сознание без содержания, как постоянное изменение от одной идеи к другой, как «Я», которое противопоставляется «не-Я», как переход от бытия к небытию и от небытия к бытию.²⁵

В мире как гипермаркете категории «трансцендентное», «абсолютное», «трагическое» вместе с референциями исчезают («агония сильных референтов»²⁶, как определяет это Бодрийяр). Потребительская имаженерия не способна представить себе нечто технически или экономически не воспроизводимое. В товарно-денежной рациональности «счастье» - это тоже предмет или уровень материального благополучия (как в поговорке о том, сколько денег нужно для счастья).

Цинический рассудок закономерно приходит на смену разуму романтическому, религиозному, философскому, мифологическому - всем традиционным способам видеть и разрешать мировые противоречия. Но для счастливого потребительского сознания само небытие не кажется непреодолимым и трагичным -достаточно вспомнить историю 101 -летнего Дэвида Рокфеллера, получившего с 1976 по 2016 годы семь новых сердец в результате серии трансплантаций. Как заголовок для левой прессы звучит смертельный диагноз мультимиллиардера - «хроническая сердечная недостаточность».

Откуда вообще взяться движущим историю противоречиям внутри благополучного гомогенного сознания? Все счастливые потребители счастливы одинаково. Как замечает Бодрийяр, здесь сама история - утраченный референт:

В ходе бесконечного самовоспроизводства система ликвидирует свой миф о первоначале и все те референциальные ценности, которые она сама же выработала по мере своего развития. Ликвидируя свой миф о первоначале, она ликвидирует и свои внутренние противоречия (нет больше никакой реальности и референции, с которой ее можно было бы сопоставлять) - а также

47

и свой миф о конце, то есть о революции.

Впрочем, тезис о конце истории, действительная приостановка исторического движения, а еще модная идея о конце идеологии -это три совершенно разные темы.

47 Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: «Добросвет», «КДУ», 2006. С. 130.

ИДЕОЛОГИЯ ПОСЛЕ «КОНЦА ИДЕОЛОГИИ»