Эй, Микки! (СИ)

Люди делятся по сортам, и назвать Микки даже второсортным – нехуёвое такое преувеличение. Галлагер другого сорта. Он из тех людей, кто к тридцати годам делают охерительную карьеру – блядь, его в двадцать два назначили на должность начальника, – а оставшуюся жизнь живут в своё удовольствие на барыши от вложенных сил и времени. Микки хорошо зарабатывает, но в будущее смотрит без оптимизма. Нет у него причин быть оптимистом, он знает жизнь в самом дерьмовом её проявлении и выше своей головы прыгнуть не стремится.

Да, Микки – грёбаный эгоист, но он не для того налаживает свою жизнь, чтобы спустить её в унитаз. Хватит с него. У него есть Мэнди, и ему достаточно, потому что они вылеплены из одного теста. Микки, правда, не совсем понимает, как она-то умудрилась с Галлагером подружиться, если только не решила перекроить свою жизнь на сто процентов.

О том, что блядский Галлагер может быть не таким, каким Микки его себе представляет, он думать не хочет. С ним что-то не так, но выяснять он не будет.

Он встряхивает головой и идёт в душ.

В его жизни и так достаточно херни.

========== Глава 5 ==========

В понедельник, когда Мэнди суёт ему с собой пару сэндвичей, Микки задаётся вопросом, как долго она собирается с ним жить. Не вслух, само собой, потому что выгонять не собирается: просто пытается понять, что ему делать дальше. А ещё раздумывает над предложением о карнизе, потому что когда окна спальни выходят на восток – это пиздец. Пока Мэнди к нему не переехала, ему даже в голову не приходило как-то это исправить, и вот, пожалуйста. Так и правда до подушечек на диване недалеко.

С прошлого понедельника прошла ровно неделя, а у Микки такое ощущение, будто он минимум полжизни прожил. Вообще он предпочитает не думать о том, почему Галлагер привлёк его внимание именно сейчас. Он всегда себя так вёл, все три года, но только с отсутствием Терри Микки стал замечать – и поведение, и самого Галлагера. Перестал видеть в нём запутавшегося малолетку.

И да, ему это не нравится, но он уже всё решил.

Галлагер расцветает самой лучезарной улыбкой, едва завидев Микки, но встречает в ответ только равнодушие – Микки всё воскресенье репетировал – и почти сразу поникает.

К двенадцати он собирает всех в переговорной и чётко говорит:

— Заменять Терри насовсем я не планирую. Ви назначила меня лишь временно исполняющим его обязанности. Это вряд ли что-то меняет, просто буду отвечать за косяки, которых у нас, спасибо Терри, не бывает.

Все смеются, а Галлагер мажет взглядом Микки и тут же отворачивается к магнитной доске, на которой маркером обозначено несколько тезисов. Из него получится начальник, неожиданно думает Микки, хладнокровия бы только побольше и щенячьим взглядом не пользоваться.

— Микки, останься, пожалуйста, – просит Галлагер в конце собрания, и Микки стискивает зубы, но не спорит. Не он здесь командует. Подрывать едва-едва наклёвывающийся авторитет он не станет.

— Что? – спрашивает, когда закрывается дверь за Игги.

— Поставщики, – ровно говорит тот – в лице ни один мускул не дрогнул. – У нас их двадцать четыре, и мне хотелось увидеть сравнительные таблицы…

— Это к финансистам, – перебивает Микки.

— …которые Светлана мне уже скинула, – заканчивает Галлагер. Ауч. – Я сейчас перекину их тебе, а ты можешь просмотреть их и выделить самые выгодные для нас предложения? Я знаю, что это не имеет к нам никакого отношения, – быстро произносит он, будто хочет доказать, что прав, – но мы можем уменьшить себестоимость товара, и тогда при сохранении розничных цен прибыль вырастет. С нашими-то объёмами…

— Розницу тоже можем немного понизить, – предлагает Микки. – Станем более конкурентоспособны, покупателей появится больше.

— Но прибыль…

— Вырастет за счёт увеличения числа покупателей, – поясняет он. – И нет, Галлагер, я не собираюсь подставлять тебя перед Ви. Просто давно думал об этом. В том году делал расчёты, но сейчас они уже, конечно, ничего не стоят. Могу пересчитать, если надо.

Тот смотрит на него с подозрением, а потом медленно кивает.

— Да, надо.

— Терри, правда, не одобрит, – замечает Микки.

— Хер с ним.

Микки вскидывает брови, но предпочитает промолчать. Галлагер этого будто не замечает: сухо благодарит и, забрав со стола свою папку, выходит. Микки слегка теряется, потому что не верит, что человек может неожиданно изменить своё поведение на противоположное, и не понимает, ждать ли подвоха.

Конечно, ждать, отвечает самому себе, хватая блокнот со своими записями. Он уверен, что Галлагер просто сменил тактику игры, когда Микки ясно дал понять, что с хернёй вроде бега у его дома и кофе в стаканчиках с именем – и ебучими сердечками и смайликами – надо завязывать. Одного раза Галлагеру явно недостаточно, так что Микки готов объяснить ещё раз, и два, и три, если понадобится.