Эй, Микки! (СИ)

Йен вскидывает подбородок так резко, что Микки удивляется, как у него башка не отрывается. Лупит на него своими невозможными глазищами, а пальцами рассеянно загибает страницы каких-то документов, которые лежат напротив. Теряет мигом всю свою самоуверенность, и Микки бы радоваться, что вернул Галлагера с небес на землю, только изнутри что-то точит.

Да ну блядь. Что за хуйня.

— В смысле? – наконец подаёт голос Йен, и Микки хмурится.

— Я необычное что-то сказал?

Он ненавидит отвечать вопросом на вопрос, но что ещё ответить на мудацкое «в смысле».

— Вообще-то да, – язвительно отвечает Йен, откидывается на спинку кресла и складывает руки на груди.

— А ну-ка, – подаётся к нему Микки, – приоткрой завесу тайны.

— Ты меня выставил за дверь. В прошлый раз.

— Продолжай.

— И вот сидишь напротив. Конец.

— С этой частью я знаком, – дёргает плечом Микки. – Посередине что произошло?

— В смысле?

— Вокруг хуи повисли, блядь, – загорается он. – Галлагер, из тебя клешнями всё тащить? Тебе сколько лет? Пять? Ты можешь связно сказать несколько предложений? Или у тебя язык к зубам прилип? Так позови Дэб, она сделает тебе чаю.

— Ты меня выгнал, – менее уверенно повторяет Йен.

— Ещё раз повторишь – получишь пиздюлей, – устало вздыхает Микки.

— Это не значило, что у нас всё кончено?

Что?

Блядь, что?

— Ты серьёзно, да? – уточняет он, хотя ответ и так очевиден.

Йен медленно кивает, но в процессе будто передумывает и так же медленно качает головой. Микки одновременно хочется пробить лоб ладонью и заржать в голос, потому что выводы Йена – самое нелепое, что он в своей жизни слышал. Он, безусловно, был зол как чёрт, когда выталкивал Галлагера из своей квартиры, но…

Хотя это даже где-то мило. Ясное дело, не в той части, где Йен опять сунул язык в жопу и ходил обиженным то ли на себя, то ли на Микки, а в той, где он так серьёзно относится к угрозам. Та же Мэнди в последнее время откровенно охуела.

— Галлагер, в последний раз говорю, – произносит он после пары минут тишины, – мы встречаемся не для того, чтобы ебать друг другу мозг.

— Встречаемся? – резко выпрямляется Йен, и Микки мысленно чертыхается.

— Видимся, – исправляется он, и Галлагер прячет улыбку.

— Ну да.

Он похож на ребёнка, который в зоопарке отпустил воздушный шарик, и Микки в душе не ебёт, откуда в его голове такие сравнения, но ненадолго задерживает дыхание, чтобы успокоиться, и исправляет ситуацию:

— Заедешь сегодня?

— Я на машине.

— Как это отвечает на мой вопрос? – скрипнув зубами, предельно ровно интересуется Микки.

— Могу подвезти, – а вот Галлагер раздражения не скрывает. – Если тебя не парит, что кто-то в офисе заметит, как ты садишься в мою машину.

Вызов бросает, сука, и даже не думает это скрывать. Ну а в конце концов, что страшного произойдёт, даже если кто-то и увидит? Лип вон каждый день уходит с работы с Дэб, ему никто и слова не говорит. Правда, Лип ей не начальник, а ещё у него вроде баба есть, потому что в последнее время он совсем с катушек съехал, но кого ебёт. Да никого. Всем похер.

Всем похер, а Микки – нет.

— Хуй с тобой, – цедит он и встаёт со стула. – Можешь припарковаться в ярде от входа в здание.

— Эту сторону улицы убирают, когда мы работать заканчиваем. Штраф заплатишь?

— Разбежался.

Галлагер хмыкает, но больше ничего не говорит, и Микки возвращается на рабочее место. Разговор вышел ебанутым, но ему вообще-то полегчало. Но блядь, если Галлагер продолжит так себя вести, Микки придётся пожертвовать сексом, потому что он не перекроет такое мозгоёбство. Он не очень понимает, почему до сих пор это терпит, хотя стоило бы давно послать всё к хуям, но что-то внутри этому противится. Чувство незнакомое, но разбираться в себе он не хочет. Да и не умеет. Он же не баба, чтобы ковыряться в эмоциях и раскладывать всё по полочкам. Тут же ещё придётся о Галлагере думать, а его характер сложнее органической химии. Не пошло бы оно всё?

Оно всё охуенно пошло. И шло до конца рабочего дня, и даже когда Микки сел в машину Йена под одобрительной улыбкой вышедшего покурить Тони. Как будто, блядь, ему нужно чьё-то одобрение. И ехали они нормально, Галлагер даже музон какой-то включил, который Микки зашёл.

Всё, абсолютно всё было нормально, пока Галлагер, едва начав тормозить на парковке неподалёку от дома Микки, не дал вдруг по газам и не поехал дальше.

— Что за шоу? – мигом вскипает он.

Галлагер молчит. Он сосредоточенно смотрит перед собой, проезжает железнодорожную станцию и паркуется перед супермаркетом в полумиле от дома.

— Что ты, блядь, придумываешь? – шипит Микки и берётся за ручку, но Йен блокирует дверь. – Ты же в курсе, что я сижу на пассажирском сиденье и всё равно могу выйти, да?

— Не надо, – сухо просит Йен.

— А что надо? В машине поебёмся средь бела дня? Охуенно!

Тот продолжает молчать, и Микки тянет на себя ручку, но Йен вцепляется в его колено.

— Пожалуйста, Микки, – повторяет он, – не надо.