Эй, Микки! (СИ)

Что-то частенько он вспоминает свой старый район в последнее время. Не к добру.

— Я сказал, дай мне ключи.

— Не дам, – упирается Йен.

— Ты дебил?

— Сам дебил!

— Я отберу у тебя их, если не дашь. И, Галлагер, я думаю, это будет раз в тридцать легче, чем отобрать леденец у пацана вон в той коляске.

Галлагер приглядывается.

— Это девочка.

— Да похуй!

— Если отберёшь ключи, я позову полицию.

— Валяй, – закатывает глаза Микки и, выхватив ключи у него из рук, открывает машину и пихает Йена на заднее сиденье, а сам садится спереди. – Напомни мне адрес, долбан.

Галлагер молчит, и он оборачивается. Тот лежит на боку с закрытыми глазами, и в голове Микки проносится миллиард вариантов, среди которых ни одного оптимистичного, так что он перегибается назад и прикладывает пальцы к сонной артерии.

Живой. Хотя чему удивляться, мёртвый бы так нервы не трепал.

— И куда тебя везти? – бубнит Микки себе под нос, заводя машину, и тут же сам и отвечает: – Да какие, блядь, варианты.

Вариант есть: позвонить Мэнди и спросить адрес. Перед ней даже оправдываться не придётся, потому что Галлагер дрыхнет, а рабочий день закончился только что. Она, конечно, вполне оправданно считает Микки мудаком, но вряд ли подумает, что он способен бросить не чужого – тут он хмыкает – человека на улице.

Он смотрит на телефон, пока все системы запускаются, но убирает его обратно в карман. Отвезти Галлагера в его квартиру значит ещё час, а то и два сидеть и слушать пиздёж Мэнди, которая обязательно будет рассусоливать, как Йен докатился до жизни такой. Попутно вспомнит все странности за последние несколько дней, а потом начнёт расспрашивать Микки о галлагерском поведении на работе. Ну нахуй.

И он везёт Йена к себе, периодически поглядывая на него в зеркало заднего вида. Тот спит всю дорогу, не просыпается даже тогда, когда Микки резко тормозит и во весь голос материт подрезавшего его таксиста. И пока он тащит его к себе под осуждающим взглядом престарелой мумии-соседки со второго этажа, тоже не просыпается.

И что это, блядь, такое? Микки знакомы последствия бессонницы, он гуглил, когда Галлагер у него впервые оставался ночевать. Знает, что люди просто выключаются. Кто-то на пару часов, кто-то часов на десять, а кто-то и на сутки.

Хорошо бы, чтобы Йен оказался из тех, кто вырубился на несколько часов, потому что Микки совсем не хочет объяснять Мэнди, что Галлагер делает в его квартире и почему он сразу ничего не сказал. Это всё же довольно подозрительно.

Он успевает поужинать и выкурить несколько сигарет, всё это время, кажется, не отрывая взгляда от рыжей макушки на диване. Часы показывают десять вечера, когда Йен начинает ворочаться, и половину одиннадцатого – когда он со стоном отрывает голову от подушки и садится.

— Блядь, – говорит хрипло и трёт лицо ладонями.

— Согласен, – отзывается Микки, и Йен каменеет, а потом медленно оборачивается.

— Ты что тут делаешь?

— Живу, – прищуривается Микки, – если ты не в курсе.

Галлагер недоверчиво оглядывается по сторонам и опять трёт глаза.

— Сегодня среда?

— Четверг.

— А где среда?

— Почти двадцать три часа как кончилась, – ехидничает Микки и, встав со стула, с хрустом потягивается.

— Сколько я спал? – охуевшим голосом спрашивает Йен.

— Хер знает, – пожимает плечами Микки, – часа четыре.

Галлагер хмуро смотрит на него, будто пытается понять, в каком месте шутки стоит смеяться. Микки бы сейчас тоже с удовольствием поржал, но ему не до смеха: опять начинает злиться.

— Ты употребляешь что-то?

— Что?

— Ты оглох? – громче уточняет он.

— Блядь, чего ты от меня хочешь?

— Я? Чтобы ты мозгами пользовался и за руль упоротым не садился. Куда ты поедешь? До ближайшего перекрёстка, если повезёт?

— Ты думаешь, я бухой?

— Меня не ебёт, бухаешь ты, мет куришь или по вене долбишься. Мозгами думай.

— Не ебёт? – переспрашивает Галлагер.

— Я надеюсь, это для тебя не побуждение к действию?

— Иди нахуй.

Йен встаёт с дивана и покачивается, Микки почти собирается кинуться к нему, но тот успевает ухватиться на подлокотник и выпрямляется.

— Где ключи от машины?

— Ты ебанутый? – устало интересуется Микки. – У тебя новая жизненная цель – сдохнуть из принципа?

— Это была бессонница, – цедит Галлагер, подходя ближе и тыча Микки в грудь. – Просто бессонница. Спасибо, что предоставил мне свой диван, чтобы я смог немного поспать, но теперь я поеду домой. Если не возражаешь. Хочешь, напишу, когда доеду? – едко спрашивает он и ухмыляется.

— Обойдусь, – сухо отвечает Микки и делает шаг назад. – Ключи на консоли.

Тот больше ни слова не говорит, молча обувается, забирает ключи и уходит, оставив Микки сжимать руки в кулаки и скрипеть зубами. Зачем он спрашивал у Галлагера, ебанутый он или нет? Вопрос риторический, ответ очевиден.

Он сдерживает порыв подойти к окну и проорать в него, что ключ от машины – тот, что выкидной. Ярость продолжает бурлить внутри, и Микки с силой засаживает кулаком в стену, сбивая кожу на костяшках. Намного легче не становится, но всё лучше, чем ничего.

Блядский Галлагер.

*