Эйфория

– Так хорошо? – в темноте ее кожа кажется почти перламутровой; Бенедикт кладет правую ладонь ей между лопаток и некоторое время не двигается. Он скорее угадывает, чем видит, ее безмолвный кивок, откликаясь на него самым непосредственным образом, и уже не останавливается до тех пор, пока она не замирает в новой вспышке безумного наслаждения.

Когда они лежат рядом несколько минут спустя, Бенедикт долго молчит, откинувшись на спину, выравнивая дыхание и улыбаясь в темноту. Внезапно какая-то мысль приходит ему в голову, заставляя обернуться к женщине, с которой он делит постель.

– Это первый случай за много лет, когда я работаю с клиенткой, о которой почти ничего не знаю, – негромко произносит он.

Кристин чуть слышно хмыкает и переворачивается набок.

– Это легко исправить. Что ты хочешь узнать?

– Сейчас – только одно, – в голосе Бенедикта звучит плохо скрываемое коварство.

Кристин поднимается и, прикрывшись одеялом, вопросительно смотрит на него.

Повисает долгая тишина.

– Какого цвета у тебя глаза?

Глава 9 Тесси. Маркато

Маркато (итал. marcato – подчёркнутый) – способ артикуляции при игре на скрипке, основанный на приёме игры detache (каждая нота берётся отдельным движением смычка). Суть данного способа в твёрдой атаке в начале звука, с последующей филировкой звука (ослаблением). Также это выразительное средство используется с той же смысловой нагрузкой и на других инструментах.

– Бренди, – в протянутой руке Бенедикта стакан с прозрачной жидкостью отливал темно-коричневым, золотистым и огненным.

Полностью обнаженная женщина, стоящая перед ним, медленно взяла стакан и, прикрыв глаза, полностью его осушила. Когда она вновь взглянула на Бенедикта, в ее зрачках плескались ярость и вызов.

«До чего же ей страшно», – подумал Бенедикт и, осторожно забрав пустой стакан из ее руки, поставил его на столик с напитками и снова обернулся к женщине.

– Так и будете стоять одетым? – насмешливо спросила она.

– Пока да, – вежливо улыбнулся Бенедикт.

– Опасаетесь обнажаться?

– Не вижу необходимости.

Женщина повела плечами и, повернувшись к кровати, уселась на нее, вытянув перед собой длинные ноги.

– Я думала, хастлеры должны выполнять чужие желания, – тихо сказала она.

– Не все. Некоторые пытаются вначале узнать, в чем эти желания состоят, – все еще улыбаясь, отозвался Бенедикт.

– Разве не очевидно? Я хочу секса, – почти обиженно сказала она.

– Ты хочешь, чтобы тебя трахнули. Это не одно и то же.

Женщина подтянула к себе колени и забралась на кровать с ногами.

– В чем разница? – ее голос звучал отчетливо, но не слишком уверенно, – без сомнения, из-за выпитого алкоголя, подумал Бенедикт.

Он прикрыл глаза.

– Возможно, это проще показать, чем рассказать, но для начала я выразился бы так: отличие состоит в том, у кого контроль.

Она резко подняла голову и посмотрела на него.

– И у кого же?

– В каком случае?

– Ты знаешь.

– Нет, – Бенедикт покачал головой и, закатав рукава рубашки и поддернув брюки, сел на ковер у кровати. – Не имею ни малейшего представления. Кстати, если ты была на моем сайте, то должна была прочитать, что я требую от своих клиенток полного отчета о том, чего они хотят, и также умения четко выразить это.

Она в раздражении пожала плечами.

– Хорошо, у кого контроль, когда трахают?

Бенедикт помолчал.

В нетерпении ожидая его ответа, женщина спустила одну ногу с кровати и принялась нервно постукивать ею по полу.

– Ты хорошо знаешь ответ на этот вопрос, – сказал Бенедикт, – и ты его уже озвучила. Контроль у того, кто трахает.

– То есть, у того, кто сверху, – удовлетворенно заключила она.

– Вовсе нет, – усмехнулся Бенедикт. – Не у того, кто сверху, а у того, кто трахает.

Внезапно он протянул руку и медленно провел ею по ее ноге от лодыжки вверх, едва касаясь.

– Убеждение в том, что трахает всегда «верхний», основано на представлении о силе как безусловном аргументе, – непринужденно продолжал Бенедикт.

– А это не так?

– О нет, – Бенедикт прищурился и ласково провел пальцами по ее ноге, обводя очертания, сжимая и поддразнивая, – сила – лишь один из возможных способов получить желаемое. Не всегда лучший.

– Но тот, кто трахает, в более выгодном положении? – она слегка подалась к нему, не замечая, как тянется за его прикосновениями.

– И да, и нет. – Бенедикт чуть приподнялся, проводя ладонью теперь уже по ее бедру выше колена и глядя, как она прерывисто вздыхает и закрывает глаза от удовольствия, – чаще ему слишком много приходится контролировать, чтобы он мог почувствовать наслаждение.

Бенедикт привстал на колени и, пройдясь руками по внутренней стороне ее бедер, легким движением опрокинул ее на кровать.

– Я сейчас держу тебя и могу сделать с тобой все, что захочу, – тихо сказал он.