Эйфория (СИ)

После маленькие шажки: всё, что ему было необходимо сделать для того, чтобы начать, — выбраться из здания штаб-квартиры.

Но если то, что ему поведали об УРС, было правдой, — ситуация начинала становиться куда более сложной. Мог ли он использовать очки так, чтобы ФБР не отслеживало каждое его движение? Мог ли он вообще в дальнейшем быть способен функционировать как агент без своего секретного оружия? Был ли уже полностью зависим от него? Могли ли каждый его потаённый страх и самые интимные мысли быть просканированы, изучены, занесены в архивы?

Он вернулся в свой кабинет. Мелиссы там не было. Там, где она ранее стояла, было пустое место. Вероятно, так было лучше: без неуклюжих объяснений и её дальнейших зондирующих вопросов. Он не станет искать её. Норман схватил УРС, почувствовав гладкую глянцевую поверхность под подушечками пальцев, и без промедления положил его в карман куртки. Если Бюро действительно отслеживало его с помощью очков, тогда удачного им наблюдения за ним во тьме. Всё, что ему теперь было нужно, — автомобиль.

Когда он достиг его, мотор мягко завёлся, ликующе отвечая на его прикосновения, мурча, словно кошка. Специальный агент Джейден отъехал от здания ФБР с обманчивой лёгкостью. Как тяжело было достигнуть этого момента, и каким простым всё казалось теперь. Он почти ощущал стыд. Не было стука в его голове, перед глазами ничего не расплывалось, они не кровоточили. Его зависимости укрывались, словно робкие создания: может, припали к земле за пассажирским креслом, может, ждали его возвращения дома. Он не станет искать их. Дорога перед ним развернулась легко и просто, исчезая вдали, где горизонт был нечётким из-за тумана и серого обещания дождя. Норман свернул на магистраль, которая должна была привести его к дому. Теперь это был лишь прямой участок, и он мог бы спокойно обдумать кое-что самостоятельно.

Оттого, что его разум был сосредоточен на других вещах, Норман не сразу обратил внимание на автомобиль, висящий у него на хвосте и едущий как раз достаточно близко, чтобы вызвать раздражение. Его руки и ноги были на автопилоте, и осознание присутствия рядом с ним его деструктивной компании пришло к нему, когда крупное отражение транспортного средства замаячило в зеркале заднего вида. Норман перестроился в правую полосу, чтобы позволить ему совершить манёвр обгона, но он не воспользовался возможностью занять освобождённое им место, вместо этого продолжив держать скорость. Миновало несколько метров чёрного бетона. Водители округа Колумбия были Норману поперёк горла. Он хотел попасть домой.

***

Но шансов попасть домой не осталось, как только он покинул магистраль. Три машины, что внезапно облепили его, вынудили Джейдена продолжить путь по маленькой дорожке, бегущей за рядом каких-то блокированных застроек, хотя скорость автомобилей не снизилась; они неслись вдоль опустевшей улицы: преждевременный свет уличного освещения крался к ним со спин, а из водосточных труб по бокам дороги под колёса брызгала вода. Норман чувствовал себя, как загнанный в клетку зверь, и начинал действовать соответственно. Он был огорожен с трёх сторон. Машины прижимались к его бокам: металлические хищники не боялись пустить кровь. Всё так быстро усугублялось, а ему едва хватало времени, чтобы отреагировать. Деваться было некуда, кроме как следовать за пугающей непременностью этой прямой, узкой дороги, подкидывающей его шины на выбоинах и шелестящей мусором вдоль обочины. Его зеркало заднего вида было захвачено огромным, тонированным ветровым стеклом. Автомобиль, что был позади, врезался ему в бампер, заставляя его «Форд Таурус», накренившись, скакнуть вперёд под треск металла.

Норман знал, что у него очень мало времени на то, чтобы выбраться из этой ситуации, и поэтому ему придётся дать инстинктам взять верх. Он подумал о том, что в этом у него достаточно опыта. Держа одну руку на руле, он потянулся в карман и вынул всегда находящуюся при нём тубу. Он вдохнул. С обеих сторон дороги мелькали дома в бесконечном параде тоскливого городского однообразия, но Норман чувствовал, что в его голове время замедляется, чувствовал, как его мысли и реакции набирают обороты и заполняют собой всё в его черепной коробке, а все иллюзии о линейности времени бесследно таяли.

На короткое мгновение невероятной ясности дома справа от него пропали и были заменены плоским пространством насквозь промокшего и безлюдного участка пустой земли. Норман увидел свой шанс и воспользовался им. Он неистово выругался, вращая рулевое колесо под своими ладонями, которые теперь перестали потеть. Его машина перемахнула через тротуар, столкнулась с травой заброшенной лужайки, затряслась и немного отклонилась в сторону, а затем продолжила движение на головокружительной скорости. Она дрожала, словно лист. Под ним тряслось шасси.