Екатерина Великая

«Мое внутреннее состояние возвращается к спокойствию и ясности, потому что с помощью друзей мы сделали над собою усилие. Мы начали с комедии, которая, как говорят, получилась милой, что доказывает небольшой возврат живости и веселости. Односложность ответов изгоняется. Не могу пожаловаться, что возле меня нет людей, чьи любовь и забота отвлекают и помогают расслабиться, — но мне требуется некоторое время, чтобы заметить это, и еще большее, чтобы привыкнуть. Короче (одним словом, вмещающим сотню), подле меня единственный друг [un ami], умный и одаренный, и множество друзей, которые не оставляют меня»^{901}.

Новым «ami» — слово это может означать и друга, и любовника — стал тридцатиоднолетний офицер по имени Александр Ермолов, высокий блондин с миндалевидными глазами, который был представлен императрице Потемкиным (и затем выжидал своего часа, пока его «заметили»).

И наконец, выздоровление Екатерины было отмечено возвращением энтузиазма по отношению к внукам — в особенности, как всегда, к Александру:

«Монсеньоры Александр и Константин находятся теперь в руках генерала Салтыкова, который следует моим принципам и инструкциям во всех вопросах, как делают все, кто их окружает. По правде говоря, эти мальчики восхитительно красивы, высоки, сильны, здоровы, разумны и послушны; одно удовольствие смотреть на них. Я убеждена, что любой способен прекрасно поладить с Александром — ибо тот абсолютно уравновешен и обладает шармом, удивительным для его возраста. Его лицо открыто, улыбчиво и располагающе. Его пожелания всегда благие: он хочет преуспеть — и действительно преуспевает во всем, опережая свой возраст. Он учится ездить верхом, читает и пишет на трех языках, рисует — и его не нужно заставлять делать что-либо. Он пишет работы по истории или географии, а то и просто отдельные фразы, нравоучительные или веселые; у него чудесное сердце»^{902}.

Музыка была единственной сферой, не требующей и не стоящей, по мнению Екатерины, никаких усилий для обучения и изучения. Она сообщила Гримму: «Монсеньоры Александр и Константин не будут обучаться музыке. Они могут пиликать, если им захочется, но у них не будет уроков»^{903}. Но в итоге она все же поддалась на уговоры, и Александр стал брать уроки игры на скрипке у Генри Дитца, сделавшись вполне приличным исполнителем.

24 мая императрица отправилась в инспекционную поездку, предметом которой была проверка состояния системы каналов, созданной Петром Великим и развивавшейся при ней — часть ее известна сейчас как Волго-Балтийская водная система[56]. По этим каналам доставлялись товары в Петербург. Свита Екатерины состояла из шестнадцати человек, включая Потемкина, графа Ивана Чернышева, камергера Ивана Шувалова, шталмейстера Льва Нарышкина, Александра Ермолова и иностранных посланников — графа Кобенцла, графа де Сегюра и Аллана Фицгерберта (которых Екатерина называла своими «карманными посланниками»; неписаный договор подразумевал, что они платят за ее гостеприимство, расточая похвалы ее достижениям в своих официальных отчетах, рассылаемых к соответствующим дворам — в Вену, Версаль и Сент-Джеймс). Перед отправкой участники провели некоторое время в Царском Селе. Сепор оставил запись ежедневного рутинного времяпровождения гостей: