Екатерина Великая

«Разговаривая с невежественными людьми об их делах, — сказала она мне однажды, — узнаешь гораздо больше, чем обратившись к экспертам, которые не владеют ничем, кроме теорий, и которым должно быть стыдно высказывать нелепые суждения о вещах, о которых они не располагают никакими реальными знаниями. Как я их жалею, этих бедных экспертов! Они никогда не осмелятся произнести три простых слова: «Я не знаю», которые так полезны всем нам, несведущим людям, ибо иногда сомнения предохраняют нас от опасных решений. Лучше ничего не делать, чем совершать ошибки»^{938}.

Пока императрица со свитой находились в Киеве, прибыл Потемкин в сопровождении принца Карла де Нассау-Зигена — солдата удачи и наследника крохотного герцогства. Принц де Линь тогда же приехал из Вены. Часть огромных расходов на путешествие (и на пропаганду) — расходов, частично компенсируемых сбором особого налога — обуславливало гостеприимство, оказываемое иностранным посланникам. Вот как описал это Сегюр:

«По прибытии в очень красивое здание, куда меня определили на жительство, я нашел в нем множество провизии любого рода. Императрица также обеспечила всех нас maître d'hôtel (метрдотелем), камердинерами, шеф-поварами, офицерами, лакеями, кучерами, экипажами, форейторами, прекрасным столовым серебром, великолепным бельем, несколькими фарфоровыми сервизами, редкими винами — ничто не было упущено для создания самого замечательного обслуживания. Она запретила платить за что-либо. Ина протяжении долгого путешествия мы не имели других трат, кроме раздачи подарков хозяевам домов, где мы останавливались; подарки должны были соответствовать рангу и положению наших хозяев»^{939}.

Этот блистательный образ жизни, похоже, надоел Сегюру, который надеялся, что в путешествии будет больше новизны, чем в обычной рутинной придворной жизни — короче, он надеялся оказаться скорее «туристом», чем придворным. Его разочарование достигло императрицы и подтолкнуло ее к озвучиванию концепции своей рабочей поездки: