Эклектика (СИ)

Кэтрин Вилариас никогда не участвовала в боевых действиях. Она не совсем понимала, почему Дора и другие придворные дамы жались в углах, подальше от широких окон; почему спешно закрываются ворота, ведущие в город; почему со стен снимают картины, большей частью пейзажи и натюрморты, а портреты оставляют, забрав только два — императрицы и ее блистательного правнука. Почему все мечи, копья и алебарды с тех же стен спешно выбрасывают куда-то за окно, хотя Китти догадывалась, что оружие, чистый декор, давно стало непригодным для боя. Уж явно не для помощи гвардии, собравшейся на площади у моста во взволнованное стальное море.

Война всегда обходила Китти стороной. Ужас кровавых баталий не касался ее ни в Мосант, ни во Вселенной. Как аристократка во время боевых действий Китти должна была сидеть за толстыми стенами замка — Анлоса ли, Верберга или Каалем-сум, не смея и носа высунуть наружу. Даже во время Пятой Космической войны ее упрямо охраняли и оберегали, рискуя собой. Сегодняшний день не стал исключением.

Лорд Танойтиш аргументировал это так:

— Если пострадаешь, меня живьем сожгут, — заявил он, отдав приказ проводить леди Вилариас, как всех остальных, в зал, находящийся на третьем этаже. Дополнительная внутренняя стена защищала это место от ядер пушек, но то, что происходило в устье реки Нойры, Китти оказалось прекрасно видно. Придворных отвели туда, чтобы беспрепятственно собрать ценное имущество для эвакуации, без помех в виде перепуганных женщин под ногами. О контратаке речи пока не шло: Китти не заметила ни одного корабля под белыми парусами, направлявшегося в устье. Флот королевства продолжал беспрепятственно расстреливать города, не встречая сопротивления.

Глядя на корабли врага, Китти не понимала, почему Дора Танойтиш рыдает, взывая к силам, в которые изгнанная принцесса давно не верила. Чем им могли помочь звезды? Чем им мог помочь Бог? Китти видела его. Бог находился по ту сторону пролива, и это его корабли расстреливали прибрежные города. Бог был под знаменем объятой пламенем луны. Ее призрачном пламени.

Поднимался ветер, волны начали лизать причалы и берег, забились о дома нижних улиц. Горожане, надеясь найти спасение, хлынули вглубь полуострова. На центральной площади спешно организовывались экипажи на запад империи, купцы втридорога продавали места в повозках. Все военные силы были брошены перед мостом между двумя городами. Китти скептично изогнула губы. Так глупо… В чем смысл мечей и копий, если на обоих сторонах есть адепты, способные уничтожить небольшой остров? Нужны лишь приказы, которые не желают давать. Одна из многих странностей войны с королевством, непонятых Вилариас. Эта война всегда велась так, будто была игрушечной.

Хайлендская принцесса прислонилась к окну всем телом. Вода прибывала, заползая на улицы, небо наливалось глубокой чернотой. Стекло покрыл рисунок мороза, из рта вырывались белые облачка. Китти знала причину столь резкого перепада температуры, но не хотела об этом ни говорить, ни думать. Бесплотный клинок Короля стал символом страха не так давно, но определенно заслужил подобное звание.

С улицы стали доноситься особо близкие пушечные залпы, вслед за ними послышался грохот обвалившейся где-то на востоке крепостной стены. Видимо, один из кораблей подобрался прямо к городу, благополучно миновав линию первой обороны — закрепленные в воде якорями деревянные понтоны (1) с установленными на них пушками. Можно было не сомневаться, что их команды сняты меткими выстрелами с кораблей, а понтоны потоплены.

— Мы так проиграем, — с иронией произнесла Китти, переведя взгляд на гвардейцев, беспомощно толпившихся у моста. Латы их потускнели от сумрака, длинные золотые хвосты, выглядывавшие из-под шлемов, растрепались. Наряженные в блестящую сталь и роскошные перья чванливые пустышки, не нюхавшие пороха и знавшие, с какой стороны следует держать меч, только на уровне интуиции. Вокруг стаи павлинов, мнящих себя до недавнего времени бравыми воинами, металось несколько офицеров. Их команды противоречили друг другу и вносили еще большую сумятицу в ряды подчиненных. За двадцатилетнее отсутствие кронпринца сменилась вся гвардия, и новобранцы ни разу не участвовали в боевых действиях. Они стали ими только благодаря смазливой внешности. Нет, вчера Китти была неправа и мысленно извинилась перед дальним родственником. Не для услады глаз Михаэля собиралась гвардия — для продажного Танойтиша.

Из-за истерики Доры замечание Китти никто не услышал. Слуги спешно собирали сервизы, стаскивали в открытые сундуки одежду господ. Как только сундуки наполнялись, их сносили вниз. Коридоры постепенно пустели. Лорд Танойтиш приказал забрать даже ковры — что уж говорить о деньгах? Было слышно, как в открытых хранилищах звенят висты, ссыпаемые в кожаные мешки. Китти знала, что где-то внизу, в тайной гавани, ее, как и других аристократов, ждет судно, готовое увезти на запад. Обратно, в до противного идеальный мир, где ничто не должно было омрачать беспечное существование высшего класса.