Эклетика. Часть первая. Полуденные тени (СИ)

Кто же вывел из гармонии леди Астрею? Это не был ни Михаэль, ни Вэйрон, ни Ригель, ни мистер Броуди. Йонсу никогда не слышала этого мужского голоса. Почему разговор происходит в спальне Мариэль? Женщина начала быстро спускаться с лестницы. С последних ступеней она буквально спрыгнула. Книга подождет.

Спешно закрыв дверь библиотеки на ключ, Йонсу побежала по лестнице вверх. Она боялась, что незнакомец уйдет: вполне может статься, что выход из башни не один. Четыре пустых этажа пролетели быстро, и Ливэйг осторожно ступила на шестой этаж фиолетовой башни. Дверь была только одна. И она сразу же открылась, стоило Йонсу коснуться темных плит пола.

Из нее выступил невысокий мужчина в синем, как вечернее небо, плаще. Ливэйг обмерла. Сердце впервые за много лет лет облилось медом, сладким, тягучим. Не отдавая себе отчета в том, как она сейчас выглядит, Йонсу уставилась на мужчину, жадно ловя каждую деталь внешности. Удлиненные глаза совершенно безумного цвета, светлые волосы с золотыми прядями, прямой нос, высокие скулы… Мужчина, довольно хмыкнув, прошел мимо, и Йонсу будто ударило током. От незнакомца пахло так, что все запахи мира вдруг стали обыденными и скучными. Женщина обернулась ему вслед, запоминая завихрение каждой пряди. Блондин исчез за углом — она безотчетно бросилась вперед, совершенно не задумываясь о последствиях и причинах.

Однако коридор был пуст, и воздухе пахло только надоедливой лавандой.

Комментарий к Глава 18 Йонсу VI

(1) Имя героини - Jonsu Leeveige

========== Глава 19 Михаэль V (введена 24.02.2017) ==========

Михаэль Аустенос смотрел на лилово-пурпурное небо, по которому медленно передвигались на восток облака. Спокойствие, умиротворение охватило душу. Мысленно он находился на песчаном берегу, где, смеясь, бегал живой Вердэйн и грелась под лучами солнца Аделайн. Он видел морские волны, тихо сменявшие одна другую на протяжении вечности. Лазурь смешивалась с синевой на кромке горизонта. Легкость охватывала тело. Он словно шел по облаку. Исчез костюм, сковывавший его на протяжении жизни. Михаэль шел в невесомом одеянии, в котором когда-то играл с маленьким Вердэйном, уча сына ездить верхом.

Одно и то же видение посещало мужчину, чьи года начали напоминать о себе. Вердэйн строил песчаные замки, не заботясь о том, что их смоет набежавшая волна; Аделайн сидела в полуоткрытом зеленом платье, с распущенными волосами. Ее волосы всегда пахли яблоком и чем-то еще, свежим и манящим. Порывы ветра приносили желанные аромат, заставляя ускорять шаг. Бежать Михаэль не смел, боясь, что хрупкий сон исчезнет, разобьется — и больше не вернется.

Она обернулась прежде, чем Михаэль коснулся видения. Синева коснулась лица, и он упал рядом, рухнул на колени, точно пораженный, сломленный двумя сапфирами.

— Я ждала тебя, — сказала Аделайн.

— Я потерял тебя, — прошептал Михаэль, протягивая руку. Он думал, что пальцы вновь коснутся тумана, но вместо этого почувствовал тепло и атлас кожи.

— Это твои грезы, — произнесла она. — Ты можешь делать в них то, что считаешь нужным.

Аделайн сидела прямо, чуть повернувшись к нему. Она слегка повела плечом, когда первый за много лет поцелуй лег на кожу, обожженный дыханием. Михаэль припал к ней, стиснув руку на талии. Новые поцелуи расцветали на теле — а потом он просто заплакал, осознав, что происходящее является только мечтой.

— Вина?

— Нет, — автоматически ответил он, отрываясь от лилового неба.

Михаэль сидел за столом в обеденном зале Правительницы, не слушая, о чем разговаривают остальные. Астрея переговаривалась с Броуди, Селеста затравлено молчала, остальные шутили. Ему не было дела до их разговоров. Михаэль закрыл свое сознание на замок — жена обеспокоенно смотрела на него, пытаясь достучаться на мыслей. Они не разговаривали со вчерашнего дня. Сэрайз же вовсе заперлась в комнате и никого не желала видеть. Служанки говорили, что всегда солнечная принцесса плачет.

Михаэль не смог ничего объяснить дочери. Та словно не слышала его, отказываясь уезжать. Никакие уговоры не помогали. Сэрайз просто плакала, хватала отца за руки — он леденел изнутри, пытаясь скрыть собственное отчаяние. Она спрашивала, почему он хочет бросить ее…

Михаэль взял в руки ближайшую из рюмок, осушил ее и снова поднял взгляд к лиловому небу. Небо напоминало наследнику о Валентайне.

«Что он сделает с ней?» — Михаэль содрогнулся, вспоминая изуверства, творимые внуком. Кровавая декада — до сих пор негласное время траура в Каалем-сум. Выродок Хрустальных земель мог отрубить голову, оторвать ее голыми руками, четвертовать, раскроить череп или грудную клетку одним ударом. Надругаться над телом бедной Сэрайз, как надругался над сотней, тысячей других девушек. Его не смутят ни родственные связи, ни возраст жертвы.