Эклиптика

Столовая выглядела по-прежнему – только Маккинни там не было. Наш стол у окна пустовал. Горлышко кувшина с молоком было обернуто фольгой. Столовые приборы не тронуты. Эндер расставлял графины с соком у прилавка. Я спросила, не видел ли он Мак, но он лишь погладил усы и покачал головой:

– Думаю, она еще не приходить. Никто не брать мюсли.

Я вышла на лестничную площадку. Глак все еще изучал объявление. Он не извинился за свои слова.

– Я тут думал насчет цитаты. Это не Мэтью Арнольд. Это отрывок из старой вилланеллы, автора сейчас не припомню. Я найду и скажу вам.

– Не утруждайтесь.

– Да мне не сложно.

– Если и правда хотите мне помочь, сорвите этот листок.

Мысль о том, что Куикмен и Петтифер прочитают о случившемся на доске объявлений, безо всякой подготовки, без пояснений, была невыносима. Да Тифа удар хватит. Вдобавок, чем дольше я смотрела на бумажку, тем больше она походила на какое-то идиотское уведомление о выселении.

– Не могу, – сказал Глак. – Это было бы неправильно.

– Тогда отойдите.

Я сорвала листок с доски и зашагала по коридору.

– Но как я теперь найду цитату? – крикнул Глак. – Я же ее не записал!

Комната Мак, если, конечно, не заклинило ручку, была заперта. Поначалу она не откликалась на стук, но вскоре из-за дубовой двери раздался приглушенный голос:

– Кто там?

– Это Нелл. Открой.

– Я сплю. Приходи завтра.

– Завтра тебя здесь уже не будет. Впусти меня.

Я сунула под дверь бумажку с объявлением и стала ждать.

Послышались шаги. Щелкнул замок, и дверь приотворилась. Высунулась голова Маккинни. Без очков ее лицо казалось плоским, старческим, кожа на щеках и вокруг глаз была какой-то изношенной, с тускло-красными потертостями. В зубах у Мак торчала дымящаяся сигарета, и исходивший от нее смолистый запах меня околдовал. Он принадлежал далекому миру: ступени домов в Паддингтоне, трибуна на стадионе в Кемптоне, укромный закуток в “Стейт-баре”, родительская спальня, – он принадлежал всему, что я знала за пределами Портмантла. Мак беспардонно выпустила в коридор струйку дыма.

– Догадываюсь, о чем ты думаешь, – сказала она. – Припасла ли я сигаретку для Куикмена? Что ж, посмотрим на его поведение. – Она убрала волосы назад, и я заметила за каждым ухом по паре сигарет. – Он просто описается от радости.

– И давно они у тебя?

– Давно. – Она затянулась. – Я ждала особого случая, но какой теперь смысл? Они, правда, немного отсырели. – Она подобрала с пола объявление и пробежала его глазами. Затем впустила меня в комнату. – Зря он указал название пьесы. Я еще не решила, оставлять его или нет. Что думаешь? “Все и сразу”.

– Нормально.

– Нет, скажи честно.

Она заперла дверь.

– Говорю же, нормально.

В комнате царил полумрак, воздух был спертый. Окна зашторены, кровать не застелена. Шкаф выпотрошен, чемодан собран. На бюро – пишущая машинка в коричневом кожаном чехле с надписью “Собственность Портмантла”.

– Ах вот оно что, – сказала Мак. – Ты злишься из-за того, что я не злюсь. – Она утомленно присела в изножье кровати. – По-моему, объявление довольно милое.

– Хоть там и ни слова правды.

– Ну почему же. И вообще, чего ты ожидала? Объяснительную на десять страниц? – Она сделала затяжку и потерла кончики пальцев. – По крайней мере, меня провожают с поэзией. “С судьбой не пререкаюсь я”. Очень к месту, по-моему.

Я не понимала, чему она так радуется.

– Мы еще можем побороться. Вчетвером.

– Ну да, конечно. Пара стаканчиков айрана в лицо – и победа за нами. Ты возьмешь на себя Эндера, а я директора. Кью и Тиф выроют окопы.

– Я серьезно.

Мак рассмеялась и махнула рукой. Когда она встала, столбик пепла упал ей на халат. Она потерла ткань пальцами, остался смазанный след.

– Странно сознавать, что скоро я уже не буду Маккинни. Я тут составляла ее завещание. Хочешь сейчас получить наследство или подождешь до моего отъезда?

– И слышать не желаю. Ты, может, и смирилась со своей участью, но я не обязана прыгать от счастья.

Она пропустила мои слова мимо ушей. Подошла к бюро, бросила окурок в чашку и, перебрав стопку книг, достала ту, что лежала почти в самом низу.

– Нет, лучше отдам сейчас. Ты наверняка ее уже читала, но такого издания у тебя точно нет. Оно очень редкое.

В руках у нее была книга в тканевом переплете – “Отважные мореплаватели” Редьярда Киплинга. Потускнелая синяя обложка была обернута полиэтиленом.

– К несчастью для тебя, я ее подписала, – сказала Мак. – Когда будешь продавать, из-за этого могут снизить цену.

На титульном листе было написано: “В дар Нелл, которая была другой до нашей встречи и снова станет другой после нашего расставания. От твоей подруги Маккинни хх”.

К горлу подступили рыдания. Прокатились по всему телу от ног до головы.

– Я не могу ее принять.

– Просто скажи “спасибо”. Больше от тебя ничего не требуется. И вспоминай обо мне, когда будешь ее листать.

– Должен же быть какой-то выход из этого кошмара.

Она подошла ко мне и покачала головой:

– Наше время вышло, старушка. Я правда уезжаю.

– Надо просто надавить на директора, немного поднажать.