Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности

Процесс расширения перераспределения в этих странах весьма поучителен. Политическая оппозиция социальным программам формулировалась в Латинской Америке в терминах моральных и психологических последствий бесплатных раздач. Как и в Соединенных Штатах, в общественных дискуссиях о социальном обеспечении доминировали опасения злоупотреблений и лени. Поэтому профессор Сантьяго Леви, экономист, сыгравший очень важную роль в разработке Progresa, мексиканской программы социальной помощи, с самого начала очень хорошо осознавал необходимость заручиться поддержкой правых[579]. Программа подчеркивала принцип социального quid pro quo[580]. Трансферты выдавались на определенных условиях: например, чтобы получить деньги, семьи должны были сводить своих детей к врачу или записать в школу. Рандомизированное контролируемое исследование показало, что те, кто получил доступ к программе, улучшили положение своих детей[581]. Вероятно, этим объясняется долговечность этой программы. На протяжении десятилетий сменявшие друг друга правительства иногда изменяли название программы (программа Progresa стала программой Oportunidades, а затем Prospera), но не более того. В 2019 году новое левое мексиканское правительство, похоже, собирается заменить эту программу на аналогичную, но более щедрую и с меньшим числом необходимых условий.

Тем временем программы обусловленных денежных трансфертов стали имитироваться во всем регионе и за его пределами (вплоть до Нью-Йорка). Первоначально большинство программ было основано на аналогичных предъявляемых условиях, а их реализация сопровождалась рандомизированными контролируемыми исследованиями. Серия этих экспериментов позволила сделать два вывода. Во-первых, они показали, что ничего страшного не происходит, когда кто-то дает деньги бедным. Как мы увидим в следующей главе, они не собираются их пропивать или прекращать работать. Это сыграло важную роль в изменении общественного мнения о перераспределении во всем развивающемся мире. На выборах 2019 года в Индии обе основные партии впервые сделали денежные трансферты бедным центральным элементом своей платформы. Во-вторых, когда страны начали экспериментировать с этой моделью и пробовать ее варианты, стало ясно, что бедные не нуждаются в постоянной опеке и наставлении, как предполагалось в первоначальном проекте обусловленных денежных трансфертов. В результате в общественных дискуссиях о перераспределении произошел полный переворот, чем мы во многом обязаны программе Progresa и другим подобным экспериментам.

Борьба с растущим неравенством еще не закончилась, в том числе в Латинской Америке. Самые высокие налоговые ставки остаются низкими, а самые высокие доходы систематически не снижаются (согласно World Inequality Database, с 2000 года такие доходы стабильны в Чили, растут в Колумбии и постоянно скачут в Бразилии)[582]. Но опыт Progresa подчеркивает идею о том, что тщательно разработанные социальные программы станут ключом к выходу из кажущегося тупика в Соединенных Штатах и подобных ему, которые могут возникнуть в других странах.

Решение этой задачи может стать одним из величайших вызовов нашего времени. Это гораздо важнее, чем космические полеты, возможно, даже важнее, чем поиск способов лечения рака. В конце концов на карту поставлена сама идея хорошей жизни, какой мы ее знаем. У нас есть ресурсы. Чего нам не хватает, так это идей, которые помогут нам преодолеть разделяющую нас стену разногласий и недоверия. Если мы сможем всерьез вовлечь весь мир в этот поиск, а лучшие умы в мире будут работать с правительствами, НПО и всеми остальными над перестройкой наших социальных программ для повышения их эффективности и политической жизнеспособности, то есть шанс, что история будет вспоминать нашу эпоху с благодарностью.

Глава 9 Плати и заботься

Многие из тех, кто приезжает в город Лакхнау на севере Индии, посещают Бара Имамбара, грандиозный индо-исламский архитектурный памятник XVIII века, расположенный в центре старого города. Бара Имамбара выделяется среди зданий того периода, не являясь ни крепостью, ни дворцом, ни мечетью, ни мавзолеем. Гиды рассказывают много историй о нем, без сомнения, в соответствии с вкусами слушателей – Абхиджиту говорили, что это часть оборонительных сооружений княжества против экспансии британского колониального правления, хотя это строение совсем не похоже на крепость. На самом деле его построил в 1784 году наваб Ауда Асаф ад-Даула, чтобы обеспечить работой своих голодающих из-за неурожая подданных.