Во-вторых, это влияет на тех, кто хочет работать на правительство. Привлечение квалифицированных кадров крайне важно для хорошо функционирующего государственного аппарата. Но для талантливого молодого человека в Соединенных Штатах карьера в правительстве, учитывая его репутацию, непривлекательна. Ни один из нас никогда не слышал, чтобы студент, получивший диплом, сказал нам, что он собирается сделать карьеру на государственной службе. Отбор подобного рода может завести нас в порочный круг. Если на правительство будут работать только наименее способные, то оно станет неэффективным и никто из талантов тем более не захочет на него работать. Во Франции, напротив, государственная служба пользуется престижем и туда идут самые лучшие и умные.
Образ правительства также воздействует на честность тех, кто хочет на него работать. В Индии был воспроизведен швейцарский эксперимент с банкирами, о котором мы рассказывали в четвертой главе[569]
, в котором его участников (на этот раз студентов колледжа) попросили без свидетелей бросить игральный кубик 42 раза и записать, какие числа они получали каждый раз. Вознаграждение составляло половину индийской рупии за единицу, одну рупию за двойку, полторы рупии за тройку и так далее. Студенты легко могли солгать о полученных числах и делали это примерно в той же пропорции, что и участники из Швейцарии. Но точно так же, как в Швейцарии больше мошенничали те, кому напоминали о том, что они банкиры, в Индии больше мошенничали студенты, планирующие работать на правительство[570]. Напротив, когда это исследование было воспроизведено еще раз, в Дании, которая по праву гордится своим социальным сектором, исследователи обнаружили прямо противоположное: те, кто планировал пойти на государственную службу, были гораздо менее склонны к обману[571].В-третьих, если мы предполагаем, что большинство людей в правительстве либо продажны, либо ленивы (или и то и другое), то имеет смысл попытаться лишить их всех полномочий по принятию решений (и тем самым изгнать всю креативность и всех творческих людей). Это напрямую влияет на то, что могут делать государственные чиновники. В ходе недавнего эксперимента, проведенного в Пакистане, сотрудникам по закупкам больниц и школ предоставили большую гибкость и позволили распоряжаться некоторым количеством денег для оплаты основных предметов снабжения. В результате они смогли договариваться о низких ценах, что привело к значительной экономии для правительства[572]
.Слишком большое число ограничений правительственных чиновников и государственных контрактов может препятствовать таланту, когда он наиболее необходим. Несмотря на то что Соединенные Штаты являются мировым лидером в области вычислительной техники, ни одна из крупных технологических фирм не захотела участвовать в торгах по контрактам на создание компьютерной системы, поддерживающей Obamacare. Причина этого, очевидно, заключалась в том, что деятельность государственного подрядчика регулируется огромным числом формальных правил и лишь немногие фирмы готовы их выполнить. «Положение о закупках для федеральных нужд» содержит 1800 страниц. Поэтому для того, чтобы выиграть государственный контракт, гораздо важнее хорошо разбираться в документах, чем уметь выполнять свою работу[573]
. В развивающемся мире те подрядчики, которые систематически участвуют в торгах и выигрывают контракты Агентства по международному развитию США (USAID), получили прозвище «окружные бандиты»[574]. Другим организациям сложно участвовать в этих конкурсах, даже если у них есть соответствующий опыт работы на местах.Наконец, и это, возможно, самое главное, постоянное повторение мантры о том, что правительство коррумпировано и некомпетентно, породило особый вид пресытившихся такой информацией граждан, которые реагируют на новости о бесстыдной коррупции среди своих избранных лидеров, лишь пожимая плечами, от Вашингтона до Иерусалима и Москвы. В основном эти люди и не ждут от политиков ничего другого и поэтому перестают обращать внимание. Как ни странно, одержимость мелкой коррупцией развязывает руки для большой.