Экономическая политика правительства Екатерины II во второй половине XVIII в. Идеи и практика

Сенат не оставил без внимания и поднятый в прошении купцов вопрос о номенклатуре вывозимых будущей компанией товаров. Он не согласился с предложенным К. Матвеевым с товарищами довольно узким и выборочным перечнем[51], распорядившись отправлять в Персию все товары «без изъятия с платежом указных портовых и внутренних пошлин», исключая запрещенные к вывозу[52]. Как особо подчеркивалось в сенатском предписании, купцам, не вступившим в «Российскую в Персию торгующую первую компанию» (так предполагалось именовать ее в дальнейшем) путем приобретения ее акций запрещалась любая торговля с Персией и на побережье Каспийского моря.

Не вызвали возражений пункты кондиций о сопровождении, в случае необходимости, денег и товаров на пути в Москву казенными воинскими вооруженными командами, о постройке или покупке силами компании морских торговых судов, даже несмотря на то что по указу Сената в 1752 г. была учреждена в Астрахани специальная мореходная компания, имевшая 25 торговых судов, которой было дано монопольное право на перевозку по Каспию грузов в Персию[53].

Зная об особом радении правительства о приросте поступлений иностранной валюты в российскую казну, компанейщики включили отдельный пункт, призванный продемонстрировать их собственную заботу о том же. В нем они брали на себя обязательство отдавать все вырученное от персидской торговли золото и серебро в казну и получать за него без задержки деньги «по указным ценам». Кстати, в другом пункте, касающемся просимой ими у правительства беспроцентной ссуды на 100 тыс. руб., они обязались расплатиться за нее также золотом и серебром после завершения торговых операций. В случае же возможной задержки выплат переносимый на следующий год расчет с казной должен был осуществляться с учетом погашения дополнительных процентных платежей по ставке 6 % годовых[54].

Компанейщики также просили не облагать весь купленный и привозимый в Россию шелк и «прочие товары» внутренними пошлинами. В ответ Сенат выразил готовность продолжить оказание поддержки отечественной промышленности и согласился на беспошлинный ввоз шелка-сырца «для размножения и приведения российских шелковых фабрик в лутчее состояние». Однако в отношении сборов с «прочих товаров» он остался непреклонен, решив сохранить без изменений общие основания.

На этом Сенат удовлетворился содержанием кондиций, как и рядом присутствующих в них технических деталей, и 22 февраля подписал направляемый на утверждение Елизаветы Петровны доклад. В нем, видимо не сомневаясь в успехе предприятия, Сенат счел нужным испросить у императрицы награждение чинами четверых членов компании: Козьмы Матвеева – надворным советником, а Данилы Земского, Ивана Твердышева и Василия Хастатова – титулярными советниками[55]. Данный жест дополнительно подтверждал и символизировал заинтересованность государства в пользе начинания компании К. Матвеева и благожелательное к нему отношение.

Доклад попал на стол к императрице 25 марта 1755 г.[56] И не был утвержден. О подлинных причинах отказа можно только догадываться. В источниках на этот счет нет прямых сведений. Вероятно, какую-то роль сыграло активное противодействие планам К. Матвеева со стороны торгово-промышленного населения Астрахани, поддержанного астраханским губернатором. Скорее же всего объявились новые претенденты на получение монополии «персидского торга».

Впрочем, до начала 1758 г. переговоры с К. Матвеевым и товарищами все еще тянулись. В феврале этого года Сенат, видимо, по поручению императрицы решил выяснить их намерения, в особенности готовность отказаться от притязаний на получение беспроцентной ссуды в 100 тыс. руб. и «награждение» чинами[57]. Вопрос оказался далеко не праздным, поскольку в это время правительство приступило к переговорам с другими «желателями» и определяло наиболее оптимальные для казны условия. Словно предвидя безрезультатность дальнейших препирательств с правительством, еще 19 февраля того же года сибирский купец И. Б. Твердышев уведомил Сенат о своем выходе из состава учредителей так еще и не созданной Персидской компании, сославшись на нехватку собственного капитала, значительную часть которого он употребил на строительство новых железоделательных заводов[58].

Весьма вероятно, такое решение возникло у Твердышева после известий о появлении новых влиятельных конкурентов, в первую очередь придворных вельмож.