Экономическая политика правительства Екатерины II во второй половине XVIII в. Идеи и практика

Первый тревожный сигнал о состоянии «персидского торга» прозвучал в октябре 1760 г. Его содержала челобитная многочисленной группы армянских купцов и мещан Астрахани (под ней подписались 32 чел.), решившихся обратиться непосредственно к Елизавете Петровне через Конференцию при высочайшем дворе, чтобы поведать о своих «обидах» и «притеснениях», претерпеваемых от Персидской компании. Челобитная полна резких осуждающих высказываний в адрес компании и развернутых оценочных суждений относительно ее деятельности, а также конкретных деталей, проясняющих общую ситуацию. Но особо интересен указанный документ попыткой обосновать преимущества свободного предпринимательства и торговли не только для самих участников, но и для казны, стремлением доказать вред, наносимый экономике монополиями, в особенности Персидской компанией. Челобитчики также стремились развеять иллюзии насчет имевшихся у членов компании возможностей наладить русско-персидскую торговлю. Прежде всего потому, что не имели сколь-нибудь значительных капиталов или промышленных предприятий, вдобавок у них напрочь отсутствовал опыт самостоятельной внешней торговли. Более того, братьям Исахановым довелось «долгое время» провести в тюремном заключении за «неплатеж долгов». Единственный же состоятельный купец Ф. И. Кобяков, один из директоров компании, внес в качестве пая при вступлении в нее только 6 морских судов, не располагая достаточной свободной наличностью.

Основное утверждение о вреде монополий для государства армянские купцы подкрепляли уверениями в резком сокращении привоза в Россию шелка-сырца и хлопчатой бумаги Персидской компанией, приведшего к быстрому подорожанию данных видов сырья. Особенно чувствительно «возвышение цен» ударило по российской шелкоткацкой промышленности, находившейся в немалой зависимости от поставок именно персидского шелка разных сортов ввиду сложившегося оптимального соотношения цены и качества на него. К аналогичным последствиям привела отдача на откуп той же компанией добычи корня марены. Особенно нуждались в нем суконные мануфактуры, владельцам которых пришлось теперь платить за него почти вдвое дороже – по 4 руб. за пуд или искать замену среди дорогих импортных красителей. С другой стороны, доступного и жизненно важного промысла по добыче корня марены лишились простые обыватели Астраханской губернии.

Таким образом, приносимый монополиями вред чувствовали на себе самые широкие слои населения. Челобитчики поэтому просили императрицу восстановить свободу торговли, без которой «персидскому торгу» грозил неминуемый и скорый крах[67].

Армянское купечество пыталось использовать и другие доступные средства для противодействия Персидской компании. Как стало известно ее петербургской конторе от находившегося в Персии поверенного Льва Кобякова, армянский купец Хачатур Иванов от лица других армян обратился к персидскому правителю Адиад-хану (сохранена транскрипция источника) с просьбой не допускать Кобякова к ведению торгов, предлагая за это 10 тыс. руб.[68]

При столкновении интересов каждую из сторон конфликта можно было бы заподозрить в некоторой тенденциозности и сгущении красок. Однако справедливость основных обвинений и претензий армянского купечества подтвердил новый астраханский губернатор В. В. Неронов, пославший в Сенат обстоятельное донесение от 10 апреля 1761 г.

Неронов успел собрать множество доказательств недобросовестного исполнения руководством Персидской компании своих обязанностей и прямых нарушений условий контракта. В его глазах наиболее серьезным проступком явилось неисполнение обязательства по обеспечению поставок золота и серебра на Монетный двор в Петербург в счет полученных из казны денег. Как выяснилось из донесения Монетной экспедиции, решение о выделении компании 100 тыс. руб. сроком на 10 лет специально на эти цели было принято на самом верху, Конференцией при высочайшем дворе, видимо, уже после официального образования Персидской компании[69]. Последняя успела получить треть этой суммы (более 32 тыс. руб.) в 1759–1760 гг., но и не подумала расплатиться с казной золотой и серебряной монетой. Собственно, даже при всем желании она не могла этого сделать, не приступая к возобновлению торговых операций с Персией в необходимых объемах и довольствуясь небольшими розничными закупками персидских товаров только в пределах Астрахани. Согласно справке астраханской таможни, компания в 1760 г. израсходовала на это всего лишь 26 тыс. 911 руб.[70]