Экзамен для профессора (СИ)

Семья… всё, как он сам и рассказывал. Уважаемые и довольно известные родители, дед и дядюшка. Трагедия с братом и обеспечение ему профессором лучших врачей: вроде как он не терял надежды вылечить одержимого. Нет, неправильно выразилась, как раз здесь я узнала кое-что новенькое. Не одержимого. Эрчин упоминал о проклятии, но не конкретизировал, а я не уточнила. Так вот, ходили разговоры, что это проклятие потери души. Жуткая штука, от которой нет спасения, и отменить её нельзя, так что не понятно, на что мог бы рассчитывать Мавинус. Потеря души — истаивание её по кусочку, размывание частицами по миру — невосполнима. Остаётся только пустая животная оболочка, сосуд, наполняющийся чем угодно извне, но чаще страхом, злобой, агрессией, похотью. Беспричинные убийства собак, упоминавшиеся профессором, вполне вписывались в такую версию. Боже, ужас какой!

Но тогда… тогда Эрчину только и остаётся, что поддерживать неживое существование своего брата. И это, должно быть, дорого. Многие предпочли бы избавиться от такой обузы сразу, и никто не смотрел бы на них косо. А профессор не стал. Разве не говорит это о том, что он хороший человек?

Вот только… бывает ли хороший человек хорошим во всём?

Может, найденные сплетни о любовных похождениях и есть та доля плохого, что компенсирует остальное? А в связях Мавинус был не слишком разборчив, судя по всему. Хотя стоит ли верить бульварным газетёнкам и кривотолкам?

Я должна спросить у него самого. Да, должна. В конце концов, даже если он не скажет правды, по реакции тоже можно будет сделать кой-какие выводы, а?

***

В «Элизиум» я явилась раньше оговорённого времени, часов в семь.

В баре только-только началось вечернее представление: сегодня Саул пригласил пляшущих фей. Нежные, почти бесплотные существа, столь совершенные, утончённые и одинаково прекрасные, что даже пол их угадать можно было с трудом, кружились под потолком, взмахивая хрупкими крыльями, будто инкрустированными тоненькими пластинками алмазов, рубинов и изумрудов. Шелест крылышек вливался в мелодию, которую наигрывал разношерстный оркестр, расположившийся внизу полумесяцем. Время от времени одно из парящих неземных созданий опускалось и смеясь утаскивало с собою кого-нибудь из посетителей, заставляя присоединиться к своему замысловатому танцу. В основном, получалось красиво, как ни удивительно, даже у самых странных завсегдатаев бара. Вот как сейчас, когда толстющий серый гоблин, страдающий одышкой, пытался подражать лёгким движениям фей: это одновременно выглядело и уморительно, и органично.

Тёмный мир, что ж тут необычного. Как бы сильно его обитатели не отличались друг от друга, всё же каждый из них прекрасно дополнял другого. Гармония, в общем.

В отличие от творящегося в моей душе.

Я расположилась у стойки и заказала себе тёмного портера. Горько-сладкое пиво отчего-то показалось сегодня лучшим выбором.

Переодеться я после работы не удосужилась и теперь время от времени ловила косые взгляды ярко наряженных гостей «Элизиума»: действительно, вечером, среди волшебства и огней, строгий серый костюм выглядел странно. Будто на проверку пришла. Глупо, конечно: надо было подумать о том, чтоб не выделяться. Впрочем, кому какое дело, а? Я скинула жакет, закатала рукава рубашки, расстегнула несколько пуговиц, открыв шею и чуть больше. Из-под белого хлопка теперь выглядывал краешек расшитого кружевами бра. Ну вот, ещё распустить волосы — и сойду за обычную посетительницу демонской забегаловки.

За стойку встала Нивеннен, заменив предыдущего бармена — милого парнишку-полуорка (жаль, на него приятно было посмотреть — рост, саженные плечи, гладкая бронзовая кожа с зеленцой, усыпанная чёрными извивами татуировок, и приятная улыбка, обнажающая белоснежные клыки). Молча кивнув мне, демонесса принялась за работу, однако время от времени меня касался её взгляд, в котором можно было прочесть одновременно обеспокоенность и любопытство.

Через пару минут очевидной внутренней борьбы Нив сдалась:

— Значит, он водил тебя на Бо-Хотар?

Что это, неужто зависть в её голосе? Разве наш короткий визит к их святыне столь уж необычен?

— Да, — кивнула я, — он показал нам холм. Там приятно, — я пожала плечами, демонстрируя, что не слишком-то заинтересовалась ни тамошней природой, ни остатками древних сооружений. — И не подумаешь, что такое важное место. Руны творения.

— Тс-с! — перебила она, с опаской оглядевшись вокруг — не слышал ли кто мои слова, очевидно, показавшиеся ей крамольными. — Нельзя так несерьёзно со старой магией! Ты же декан университета, вроде, а болтаешь, как приготовишка в школе. Думаешь, тут мало лишних ушей?

— Да я… — мои глаза округлились от её неожиданного выговора.

— Я уж вижу. Что вы там, в Мире-основе, понимаете?! — она фыркнула. — Мир-основа, тоже мне. Это ещё как посмотреть, что основа…Ладно. На будущее: придержи язык, — Нив перешла на шёпот, — не выкладывай первому встречному всё о рунах творения.

— Да я и не знаю ничего особого. Так, мифы.