Экзегетические ошибки

Проходит шесть месяцев, и перед нами совершенно другая картина. Каждый день Даниилу приходится часами заучивать греческую морфологию и этапы второго миссионерского путешествия Павла. Выполняя письменные задания по экзегетике, он проводит разбор лексики, составляет синтаксические диаграммы, делает обзор разных точек зрения, взвешивает противоречивые данные — и к моменту, когда он все это завершает, Библия почему–то перестает быть живой книгой, какой была когда–то. Даниила начинает беспокоить, что после поступления в семинарию ему стало труднее молиться и свидетельствовать. Он не понимает причины происходящего, ощущая, что дело не в преподавателях, потому что большинство из них выглядят вполне благочестивыми, зрелыми и глубоко знающими Слово христианами.

Далее жизнь нашего героя может пойти в одном из двух направлений. Либо он погрузится в пиетизм, яростно отвергая окружающий его интеллектуализм, либо его засосет учеба так, что не останется места поклонению, молитве, свидетельству и размышлению над Писанием, либо он будет «отбывать» время до спасительного выпуска, после чего сможет вернуться в реальный мир. Есть ли у него другой вариант? Неужели эти мучения непременная и необходимая часть семинарской жизни?

На оба вопроса следует ответить утвердительно. Подобный опыт необходим, потому что к нему приводит именно дистанцирование. Если понять суть этого процесса, то его легче пережить. Пытаясь постичь смысл текста и подходя к этому критически, то есть наделяя его не произвольным значением, а, применяя необходимые методы, отыскивая заложенный автором смысл, в первую очередь мы должны понимать, что мышление автора отличается от нашего мышления. Только после того, как мы определим характер этого отличия, мы с пользой можем попробовать соединить сознание автора с своим сознанием, то есть позволить заложенным в тексте мыслям повлиять на наши мысли, и тем самым по–настоящему понять текст. Если перед слиянием двух мышлений не пройти через этап дистанцирования, то подлинного слияния не произойдет: толкователь уверен в том, что знает, о чем говорит текст, но зачастую он лишь навязывает ему собственные мысли.

Из этого следует, что если в учебном заведении вас учат думать критически (в указанном ранее значении), вы неминуемо будете временно дезориентированы и напуганы дистанцированием. Менее требовательные семинарии дают студентам просто заучивать материал, не требуя от них критического осмысления, что позволяет студентам избежать дискомфорта.

Дистанцирование дается непросто и иногда дорогой ценой. Но я хочу особенно подчеркнуть, что оно не является самоцелью. Оно лишь шаг на пути к слиянию мышления автора и читателя. Если вместе с дистанцированием вы развиваете и эту часть толкования, оно перестанет быть разрушительным. Благодаря этому двунаправленному процессу жизнь, вера и мышление христианина становятся более зрелыми, сбалансированными, более открытыми воздействию Духа, соответственно, более соответствующими Библии; верующий приобретает мудрость, проницательность и критические навыки, которыми бы иначе он не обладал. Некоторые этапы этого процесса таят опасности. Поэтому если вы приложите усилия, чтобы придать своей жизни и служению целостность, то данная книга принесет вам пользу. Если вы позволите своему существованию распасться на не связанные между собой фрагменты, то вы будете на пути к крушению веры.

Ограничения данной книги

Данная работа не относится к категории строго академических исследований. Она рассчитана на семинаристов и всех, кто серьезно подходит к толкованию Писания; специалистам она не сообщит ничего нового.

Следует добавить, что книга написана для практиков, для тех, кто фактически учит Слову Божьему. Именно поэтому она называется «Экзегетические ошибки», а не «Герменевтические ошибки». Рискуя дать упрощенное определение, я разграничиваю эти понятия следующим образом: экзегетика занимается непосредственным толкованием текста, а герменевтика исследует процесс толкования. Экзегетический вывод должен звучать так: «Этот отрывок означает то–то и то–то»; герменевтический вывод — так: «Данный процесс толкования включает в себя такие–то методы и основан на таких–то предпосылках». Безусловно, они связаны друг с другом. Герменевтика, как область знаний, важна сама по себе, но в идеале она не должна замыкаться на себе, а должна служить экзегетике. В некотором смысле мое исследование можно назвать герменевтическим, поскольку я анализирую различные аспекты процесса толкования. В то же время, поскольку я пишу не ради развития теории толкования, а ради помощи толкователю, который должен объяснять значение священных текстов, я сделал больший упор именно на экзегетическую сторону данной темы.

Поскольку исследование не является строго академическим, я не стал обременять книгу пространной библиографией, а включил лишь те работы, которые я фактически цитирую или на которые, хотя бы косвенно, ссылаюсь.