Экзегеза

Еще раз: Первая Форма, которая представляет не только Бога или Христа или Св. Софию, находится на пограничном, отброшенном или нижнем уровне этого мира, настолько далеко от имперского омфалоса [центр, середина] власти, насколько это возможно. Это отлично объясняет, каким образом свершилось Первое Пришествие Христа. Но Второе Пришествие (которое в действительности лишь оставшаяся часть Первого), будет прямой и удачной атакой на внутреннюю крепость имперской власти… Или же, иными словами, это уже случилось, если мы примем точку зрения Парменида об отрицании действительности Второй Формы и назовем ее лишь видимостью (то есть завесой Докос или подделкой). В ней есть нечто ненастоящее, хотя она и кажется реальной. Это копия копии, тогда как Первая Форма, напротив, подлинна. Весь мой опыт это подтверждает. Все прошлое было живым; основание его было лишь плотью. В некотором смысле, время было поглощего Второй Формой; оно умерло где-то там, и покинуло нас, оставив лишь отпечаток пустой формы. Это голограмма, но Первая Форма - не голограмма и не спроецированный образ. Потому МакКенна [ссылка неясна[10]] прав лишь частично, в том, что наша вселенная - голограмма, но Зебра (Первая Форма) ею не является. Зебра не принадлежит нашей вселенной; она вторглась в нее - что я глубоко осознал 15 месяцев назад. Подлинная реальность ворвалась в наш мир - что означает конец времен (возможно, начавшийся давно), но нереальное, голограмма, стерла ее из нашего восприятия. Настоящее великое откровение таково: Зебра (Первая Форма, Urgrund) уже пришла. Она невидима, ведь я видел Зебру снаружи, за пределами себя, она не может быть Св. Духом. Это Бог (или Христос).

Книга, которая была у Дорис[11] о Евангелии от Иоанна: “Не увидят Христа снаружи, но пребудет он в них как Дух Святой”. Но Зебра была и во мне, и видима снаружи. Следовательно, это не только Святой Дух. Следовательно, Urgrund вторгся в наш поддельный мир, чтобы сразиться со Второй Формой, шаблоном ЧЖТ.

Откровение “Св. Софии” может быть решающим ключом к тому, является Зебра Богом или Христом. Христос воплощается; Бог - нет. Возможен “Космический Христос”.

Я только что осознал, что мой “аджно-глазый” [с третьим глазом] гуманоид походит на идею Роберта Антона Уилсона о Сириусе[12] (где Земля - это сердечная чакра, а Сириус - аджна). Совпадение? А ведь он был связан с этим в то же самое время. Две точки пересечения.

(1978)

“Стигматы” изображают самонадеянного, слепого Бога (т.е. артефакт), который считает себя истинным Богом, а также иллюзорные миры зла: ложные миры.

“Лабиринт” показывает наше истинное положение (ужасную статичную металлическую тюрьму), покрытое милой завесой иллюзий. “Лабиринт” также рассказывает о Спасителе.

“Слезы” изображают Черную Железную Тюрьму и объясняют, как ее слуга спасается (т.е. Феликс Бакман, работающий на круглосуточной бензозаправке, обращается в христианство, точная противоположность сцене из Деяний, в которой черный человек крестится-обращается).

В “ЧВЗ”[13] Тагоми, подобно Бакману, стремится покинуть ЧЖТ: в случае мистера Тагоми это не обязательно: акт непослушания (невидимому артефакту, “Богу”).

В “Свихнувшемся времени” изображается преднамеренно Ложный мир, созданный как завеса, преграда.

В “Оке небесном” изображается Ложный (закрытый) мир, скрывающий Истинный, один за другим.

Когда ВАЛИС закончит работу, будет явлен мимикрирующий спасающий организм и ЧЖТ за голограммой (то есть будет явлено, что сейчас 70 г н.э., Рим, что в некотором роде совмещает “Свихнувшееся время” и “Убик”. Будет явлена голограмма, смотрящийся в нее, спасительные послания, а также новый мир в награду за героические деяния).

(1978)

По самой своей природе это deus absconditus [скрытый бог], но скрытый рядом с нами (“Преломи былинку, и там Иисус”).[14] С этой превосходной точки зрения можно по-новому перечитать и перетолковать все священные писания. Так можно понять многие путаные аспекты, в чем натуральная теология никогда не имела успеха, а также понять, почему знание Бога всегда должно быть познанием в откровении. “Ремесленник невидим в своем ремесле”. Имманентный и тихий, о нем можно с нежностью сказать: “застенчивый Бог”. Что еще можно сказать о Нем? Я видел его таким во сне об Икнотоне[15] - застенчивым Богом. Was hab ich gesehn [Что я видел?]. В том сне он был застенчивым создателем с клыками, скрывающимся за зданием. Когда я увидел Его, все было, как я предполагал. Я увидел его наконец, я знал - я пойму.

К.У. отметил сходство между некоторыми вещами, которые описывал я и о которых писал [Уильям] Берроуз - я имею в виду мою убежденность, что мы как раса или даже как планета “больны”, т.е. вечно заперты, и что божественная сущность-лекарь восстанавливает нас.

Совпадение? Берроуз говорит[16] о вирусе - о том, что слово становится вирусом, заражающем нас, действующем на нейроны.