Экзистенциализм. Период становления

Во-первых, просветители полностью изгоняют момент веры. Для них вера равна суеверию. Они строят религию только разума, религию рассудка. Религия Просвещения рассудочна. Все, что есть в религии: от откровения и религиозного опыта до культа и мистики, – долой! Остается от религии, живой и реальной, только жалкий скелетик, который они называют «естественной религией». Все народы верят в то, что Бог есть, Он создал мир и дал нам моральный закон. Все, больше ничего не надо! А всякие там Библии и Кораны давайте выбросим на свалку, говорят просветители. Вот это религия разума, рассудка. И второй важный момент. Несмотря на то что среди просветителей уже есть и атеисты (Гольбах, например), большинство – деисты. Деизм – это такое представление, что Бог – часовщик, а мир – часы. Бог – механик, мир – машина. Бог создал мир и ушел. Бог предполагается как творец мира, но больше он ни в какие дела не лезет. Чудес не бывает, встреча человека с «живым Богом» невозможна. Деизм и рационализм – вот что определяет взгляд на религию Просвещения.

У романтиков их религия и религиозность глубоко мистична. От слова μυστικός – таинственный. Ключевое слова романтизма – мистика и тайна. Там, где просветители видят механику, романтики видят тайну. Все в мире таинственно, все чудесно. За внешним планом бытия – скрытый план. Помните, у Блока:

Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран —
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман!

Это романтическое чувство: у мира есть тайна, у мира есть глубина.

И не деизм, а скорее пантеизм присущ романтикам. Хотя, конечно, по-разному у различных романтиков; среди них были не только пантеисты, но и христиане, и атеисты… Мир прекрасен, одушевлен, пронизан Божественным началом! Там, где у просветителей религия только рассудка, у романтиков – мистическое чувство. Религиозность романтизма построена на чувстве. Ключевой фигурой в романтической философии религии был Шлейермахер, один из отцов герменевтики, переводчик Платона, крупная фигура. Как Шлейермахер определял, что такое религия, религиозность? Он говорил: религия основана на живом чувстве. На каком чувстве? На переживании связи человека с бесконечным. Переживание бесконечного. Не рассудок, не разум, который доказывает, что, раз существует мир, значит, у мира должен быть Творец, как у просветителей. А живое чувство связи человека с бесконечным. Религия романтизма мистична и пантеистична. Все таинственно, Бог присутствует в мире.

А как просветители и романтики смотрят на то, что такое вообще философия?

У Просвещения вполне сциентистская установка. Философия – наука, основанная на разуме, она должна служить наукам. Философия – наука и служанка наук.

Потом эту идею продолжат наследники Просвещения – позитивисты.

Как вы понимаете, романтики тесно связаны с искусством. Для них искусство выше науки. Как скажет Новалис (я сегодня буду много цитировать афоризмы Новалиса, очень хочется это делать), «художник и поэт лучше постигают природу, чем ученая голова». То есть искусство – более адекватный способ постижения мира вообще, и, в частности, философского постижения, нежели наука.

А что же такое философия? Самый мой любимый афоризм Новалиса, которому Хайдеггер посвятил подробный разбор: «Философия – это стремление быть повсюду дома». Как хорошо! Это совсем не похоже на определение, но мне кажется, что никто ничего и никогда лучше не сказал о философии, даже сам Платон – первый философ всех эпох. То есть философия – род ностальгии. Мы на чужбине. Мы выпали из рая, находимся в расколе с миром, с самими собой. (А уж тем более мы в ХХI веке!) Бездомность – вот наш удел. Философия – тоска по бытию, по дому, по родине. Какая уж тут служанка науки? Она сродни искусству.

А что такое человек? В Просвещении, понятно, это животное плюс разум. Никакой души, ничего Божественного. Человек-машина – часть Машины Мира, огромного отлаженного лязгающего механизма. Одна из многих шестеренок Вселенной.