Экзистенциализм. Период становления

И, конечно, это связано с человеческой единственностью. То, что делал Сократ. Пробудить в человеке человека путем двойной рефлексии. Мы выходим на важнейшее понятие выбора, понятие рефлексии. Человек становится собой тогда, когда он начинает задаваться сократовским вопросом-призывом «Познай себя!», и тогда, когда он делает выбор. Выбор – это то, что конституирует меня как меня. Вспомните пример про спящего крестьянина на телеге с лошадью. В выборе мы становимся собой, мы узнаем, кто мы есть, мы пробуждаемся из спячки. Одно связано с другим. Для этого нужно выйти из толпы, из того, что Достоевский назвал замечательным словом «всемство», из того, что в философии Хайдеггера называется das man (нечто анонимное, безликое). Выйти из всемства, анонимного существования, пробудиться ото сна. Быть собой, выбрать себя. Вот пафос философии Кьеркегора. В защиту личности против Гегеля и против всего, что стремится отрицать нашу личность. И здесь очень и очень важна страсть!

Да, кстати. Я забыл ранее указать еще один важный аспект, вдогонку теме сравнения Кьеркегора с Гегелем. Это диалектика. Оба – великие диалектики. Но насколько отличается их диалектика! Просто в двух словах подытожу и резюмирую.

Диалектика Гегеля – это диалектика объективного, диалектика сущности, Абсолютного Духа. Диалектика Кьеркегора – это возвращение к сократовско-платоновской диалектике, диалектика субъективности, не сущности, а существования, не Абсолютного Духа, а Единственного, человеческой души, говоря по-простому.

Затем, диалектика Гегеля, как вы, конечно, помните, триадична: тезис – антитезис – синтез. А что это значит? Это значит, что она всегда заканчивается хеппи-эндом. Противоречие тезиса и антитезиса всегда счастливо разрешается в синтезе. Так торжествует «разумная действительность». Диалектика Кьеркегора принципиально противоречива и дуалистична. Она формулируется именно как «или – или». И – выбирай! Нет никакого разрешения, нет никакого синтеза, никакой разумной действительности. Ты стоишь перед выбором, и ты не можешь ничего просчитать, перенести на кого-то свою ответственность. Выбирай: «или – или». Направо пойдешь – коня потеряешь, налево – еще что-то сломаешь.

Нет гарантированного счастливого финала. У Гегеля – триада, у Кьеркегора – диада.

Возвратимся к экзистенциальной истине. Экзистенциальная истина для Кьеркегора – это то, что важно для меня. Не вообще для кого-то, для дяди, для какого-то абстрактного «человечества», а для меня!

Вот он пишет, послушайте, как хорошо и как точно: «Существование всегда единично. Абстрактное не существует. Что есть абстрактное мышление? Это мышление без мыслящего». Запомните это. Как это прекрасно: «Абстрактное мышление – это мышление без мыслящего»!

То, что для всех, то ни для кого. Любая социализация, по Кьеркегору, это всегда отчуждение, неподлинность. Часто вспоминают знаменитый буддистский пример, когда Будду спрашивали: как устроен мир? Что такое Бог? Что такое нирвана? И Будда всех, кто его спрашивал, вразумлял при помощи такого примера: в человека попала стрела, и у него болит рана. Он не будет спрашивать, откуда прилетела стрела, из чего она сделана, кто ее выпустил, – это все праздная болтовня. Он будет думать только об одном – как исцелить рану. Не нужны, показал Будда, все эти общие рассуждения о Боге, о космосе. А вот в меня – в меня! – стрела попала. Надо немедленно ее вытащить!

Вот вам субъективное понимание истины – не рассуждение о мироустройстве, миропорядке, а вот то, что у меня болит здесь, в сердце. Это надо излечить.

И еще одно важное понятие, вскользь его коснусь. Для Кьеркегора человек – существо принципиально двойственное. Но это общая идея всех экзистенциалистов, Человек – это парадокс. Это точка встречи свободы и необходимости. В человеке встречается бесконечное и конечное, свободное и необходимое, божественное и телесное. Собственно говоря, в человеке пробуждается духовная природа над эмпирической, над телесной, над детерминированной. Человек принципиально парадоксален.