Элантрис

– Пока не знаю. Но для нее это важно. А если банда Шаор нападет на дворян, они положат конец всем планам принцессы. Я пытался ей намекнуть, что не все элантрийцы тихие и послушные, но, кажется, она мне не поверила. Нам придется сдерживать громил, пока она не завершит Кручину.

– И когда это случится? – спросил Галладон.

– Одному Доми ведомо. – Раоден покачал головой. – Мне она не скажет, ее и так гложут подозрения каждый раз, когда я задаю вопросы.

– Ладно, сюл. – Дьюл многозначительно поглядел на рану Саолина. – Лучше тебе найти способ ее остановить, и поскорее. Либо так, либо готовь ее к встрече с оголодавшими маньяками. Коло?

Раоден кивнул.

Точка посредине, горизонтальная черта сверху и вторая, вертикальная справа – эйон Эйон, отправная точка любого эйона. Раоден продолжал рисовать, его пальцы двигались уверенно и быстро, оставляя в воздухе светящиеся линии. Он завершил квадрат вокруг центральной точки и добавил два круга. Эйон Тиа, символ путешествия.

Но принц не останавливался. Он пририсовал две длинные линии, берущие начало из углов (знак, что эйон подействует только на него), и четыре меньших эйона в стороне, чтобы определить точное расстояние, на которое хочет переместиться. Несколько черточек пересекли верх квадрата, приказывая эйону подождать, пока принц не коснется ладонью середины.

Он вычертил все фигуры с величайшей точностью – длина и толщина линий обладали крайней важностью. Даже с уточнениями эйон считался относительно простым, особенно по сравнению с невероятно запутанными символами для лечения, описанными в книге. И все же Раоден гордился успехом; у него ушло несколько дней, чтобы добиться совершенства начертания четырех эйонов, которые приказывали Тиа перенести его на десять длин его роста.

С довольной улыбкой он разглядывал светящийся узор, пока тот не вспыхнул и не пропал бесследно.

– У тебя получается гораздо лучше, сюл, – раздался за окном голос Галладона.

Дьюл облокотился на подоконник и заглядывал внутрь часовни.

Раоден покачал головой:

– Мне еще многому предстоит научиться.

Дьюл пожал плечами. Он перестал убеждать Раодена, что упражняться в Эйон Дор бессмысленно. Что бы ни происходило, принц проводил несколько часов в день за вычерчиванием символов. Это занятие служило для него своего рода утешением: боль немного отступала и на ее место приходило умиротворение.

– Как наши посевы?

Галладон махнул рукой в сторону грядок. Всходы едва проклюнулись из земли, и Раоден видел, что их стебли начинают вянуть. За последнюю неделю их покинули многие из команды дьюла, и сейчас на крохотной ферме трудился только Галладон. Каждый день он ходил к колодцу за водой для полива, но много ему было не унести, да и добытое у Сарин ведро протекало.

– Пока живы, – откликнулся дьюл. – Не забудь сказать Карате, чтобы она включила в следующий запрос удобрения.

Раоден покачал головой:

– Невозможно, дружище. Король не должен узнать, что мы сами выращиваем пищу.

Галладон сморщил в досаде нос:

– Тогда закажи навоз.

– Слишком очевидно.

– Ну тогда попроси рыбы! Утверждай, что тебе без нее жизнь не мила.

Раоден вздохнул и согласился. Надо было сразу догадаться, что не следует разбивать огород под окнами: его совсем не прельщала перспектива дышать ароматом гниющей рыбы.

– Ты прочитал об этом эйоне в книге? – Галладон снова лениво облокотился на окно. – Что с его помощью можно сделать?

– Эйон Тиа? – переспросил принц. – Это символ перемещения. До реода такой знак мог перебросить человека из Элантриса на другой конец света. В книге говорится, что это один из самых опасных эйонов.

– Опасных?

– Нужно быть предельно точным с расстоянием. Если ты велишь ему перенести тебя на десять футов, он сделает именно так – и не важно, что там находится. Ты вполне можешь оказаться замурованным в каменной стене.

– Получается, книга тебя многому научила?

Раоден передернул плечами:

– В некоторых вещах – да. В основном в ней одни намеки. – Он пролистал том до заложенной страницы. – Как в этом случае. За десять лет до реода один иностранец привез свою парализованную жену в Элантрис. Но лекарь начертил эйон Йен слегка неточно, и, вместо того чтобы исчезнуть, символ вспыхнул и омыл бедную женщину красным светом. У нее остались темные пятна на коже, а волосы потускнели и вскоре выпали. Звучит знакомо?

Галладон заинтересованно поднял бровь.

– Женщина прожила недолго. Она бросилась с крыши с криком, что больше не в силах сносить боль.

Дьюл нахмурился:

– И в чем же ошибся лекарь?

– Он забыл одну из трех основных линий. Глупая ошибка, но она не должна была привести к такому трагичному результату. – Раоден замолк и задумчиво пробежал взглядом текст. – Похоже…

– На что, сюл?

– Получается, что эйон остался незавершенным, так?

– Коло.

– Может быть, выздоровление началось, но не дошло до конца потому, что указания получились неполными. Что, если лекарь по ошибке создал действующий эйон, который смог дотянуться до Дор, но не смог перекачать достаточно энергии, чтобы завершить начатое?

– Что ты хочешь сказать, сюл?

Глаза принца широко распахнулись.

– Мы живы, дружище!