Элантрис

– Тебе спасибо, – откликнулась элантрийка, не отводя глаз от детей.

– Скажи мне, – после некоторых раздумий спросил Раоден, – ты действительно приказала бы своим людям переломать нам кости?

– А ты, принц? Что бы ты сделал, попытайся я убить короля?

– Понимаю. Лучше оставить оба вопроса без ответов.

Карата кивнула, в ее усталом взгляде светилась спокойная мудрость.

Раоден узнал высокую фигуру, опирающуюся на стену часовни, и невольно расплылся в улыбке. Крохотное пламя фонаря высвечивало встревоженное лицо Галладона.

– Путеводный свет, дружище? – из темноты спросил принц.

– Сюл! – закричал Галладон. – Во имя Долокена, ты живой?

– Конечно нет, – рассмеялся Раоден и хлопнул друга по плечу. – Если верить твоим словам, мы все мертвы.

Дьюл усмехнулся:

– Где Карата?

– Я проводил ее до дому, как и полагается джентльмену.

Их голоса разбудили обитателей церкви.

– Господин Дух вернулся! – радостно воскликнул Саолин.

– Я принес тебе подарок. – Принц вытащил из-под лохмотьев меч в ножнах и перекинул его служаке. – У тебя получилось изумительное копье, учитывая, из чего оно сделано. Но сдается мне, если дойдет до драки, лучше тебе обзавестись кое-чем покрепче.

Саолин потянул из ножен лезвие. Меч, снаружи ничем не примечательный, среди руин Элантриса поражал своей красотой.

– Ни пятнышка ржавчины, – благоговейно вымолвил солдат. – И клеймо личной гвардии короля!

– Значит, король мертв? – спросил жадный до новостей Мареш.

– Ничего подобного. Наш поход оказался делом личного характера, и убийство в него не входило. Хотя хозяин меча, скорее всего, очень зол.

– Еще бы, – фыркнул Галладон. – Нам больше не стоит бояться Караты?

– Нет, – улыбнулся принц. – Наоборот, ее шайка собирается примкнуть к нам.

Команда разразилась удивленными возгласами, и Раодену пришлось переждать, пока они утихнут.

– Завтра мы навестим элантрийский дворец. Во владениях Караты находится нечто, что следует увидеть всем элантрийцам.

– Что именно, сюл?

– Доказательство, что голод можно победить.

Глава 14

С вышиванием у Сарин обстояло не лучше, чем с рисованием. Неудачи ее не останавливали: не важно, сколько усилий принцесса тратила на признание в традиционно мужских делах, она собиралась доказать, что ей несложно вести себя как подобает благородной девице. И не ее вина, что ничего не получалось.

Она подняла пяльцы на свет. Вышивка задумывалась как распевающая на суку алая птица. К несчастью, принцесса сделала набросок собственноручно, а вкупе с крайне непослушной и вертлявой иглой картина больше всего напоминала раздавленный помидор.

– Очень хорошо, милочка, – похвалила Эшен. В жизнерадостных устах королевы комплимент прозвучал искренне.

Сарин вздохнула, уронила пяльцы на колени и потянула коричневую нить, предназначавшуюся для сука.

– Не переживай, – посоветовала Даора. – Доми всем дает разные способности, но всегда вознаграждает усердие. Продолжай стараться, и у тебя получится.

«Тебе легко говорить», – мысленно оскалившись, подумала принцесса. На пяльцах Даоры оживал шедевр вышивания: кружащиеся и прыгающие по ветвям раскидистого дуба стаи птиц. Жена Киина представляла собой образец аристократических достоинств.

Даора не ходила, она плыла, и любое ее движение переполняли изящество и благородство. Ее косметика подчеркивала алые губы и делала взгляд влажным и таинственным, но не бросалась в глаза. Арелонка была в тех годах, когда красота юности еще не пропала, а возраст добавлял ей величия. Коротко говоря, Сарин возненавидела бы ее с первого дня знакомства, если бы Даора также не оказалась добрейшей и умнейшей женщиной при дворе.

Эшен не выдержала воцарившегося молчания и завела обычную болтовню. Казалось, королева боится тишины и поэтому либо сама не закрывает рот, либо пытается разговорить окружающих. Другие придворные дамы не вмешивались в ее монолог, тем более что перехватить у Эшен нить беседы не представлялось возможным.

Группа, вышивающая с королевой, состояла из десятка придворных дам. Поначалу Сарин избегала их встреч и уделяла все внимание политическим событиям. Но вскоре она осознала, что женщины играют немалую роль при дворе: сплетни и легкая болтовня переносили новости, непригодные к обсуждению в тронном зале. Принцесса не могла упустить такой источник информации, но ее раздражало, что пришлось выставить себя неумехой.

– Я слышала, что лорда Варена, сына барона Кийской плантации, посетило божественное откровение, – тараторила Эшен. – Я знала его мать – достойная женщина, очень хорошо вязала. В следующем году, если вернется мода на свитера, я обязательно заставлю Йадона их носить: король обязан следить за модой! Его волосы слишком отросли.

Даора затянула стежок.

– До меня доходили слухи о юном Варене. Так странно, он столько лет истово следовал Корати и вдруг обратился к Шу-Дерет.

– Обе религии – одно и то же, – ненавязчиво заметила Атара.

Жена герцога Телри оказалась низенькой, даже по арелонским понятиям, женщиной с рыжеватыми волосами до плеч. Ее одежда и украшения отличались богатством, а вышивка – непритязательностью и скудным воображением.