Элеанор и Грей

– Давайте поедем домой и примем душ, – сказал Грейсон. – Но для начала скажу, что я очень рад, Лорелай, что ты постояла за свою сестру, но в будущем никогда не бей людей. И еще мы не будем называть людей этим словом, ладно?

– Но, папочка, он правда маленькая стерва, – настаивала она.

– Где ты вообще услышала это слово? – изумленно спросил он.

Только не выдавай, только не выдавай.

– Элеанор сказала так маме Кэролайн, но попросила не говорить тебе, потому что ты ее уволишь, – отрапортовала она.

Маленькая предательница!

Я отвернулась, чтобы она не увидела, что я смеюсь. Грейсон с усмешкой взглянул на меня, а затем снова заговорил строгим голосом:

– Да, но это не очень прилично. Особенно для девочки твоего возраста.

– А какое слово особенно плохое? Маленькая или стерва? – озадаченно спросила Лорелай.

– Второе, – ответил он.

– Значит, стерва? – спросила она.

Карла начала хихикать.

– Да, Лорелай. Не произноси это слово. Но спасибо, что помогла.

– Я всегда буду тебе помогать, Карла. Ты – моя лучшая подруга.

Я заметила, как Карла улыбнулась в ответ и прошептала:

– Ты тоже моя лучшая подруга, малышка.

Мы ехали домой в полном молчании, не считая болтовни Лорелай про запах. Когда мы вошли в дом, я решила уложить Лорелай в постель, пока Грейсон и Карла принимают душ. Мы отправились наверх, но остановились, когда за спиной послышался голос Грейсона.

– Я должен перед тобой извиниться, – сказал он, и мы все обернулись к нему.

Его плечи поникли, он провел рукой по губам, не сводя глаз с Карлы.

– Что? – спросила Карла.

– Я подвел тебя и прошу у тебя прощения.

– Папа… это ведь я улизнула, ничего не сказав. – Карла потерла плечо, взволнованно покачиваясь. – Если кому и следует извиняться, так это мне.

Грейсон покачал головой.

– Нет, весь этот год я не обращал на тебя внимания. Я ушел в работу, лишь бы не вспоминать о том, что отнял у тебя. Что отнял у всех нас. И я очень сожалею, Карла. Если бы я был рядом с тобой, возможно, сегодняшнего вечера бы не случилось. Возможно, ты бы не чувствовала себя брошенной и одинокой. Я знаю, что ты не сможешь сразу меня простить. И, если честно, я и не заслуживаю твоего прощения. Но я хочу, чтобы ты знала, что теперь я с тобой. Хорошо? Я натворил много ошибок, бросил тебя, свою семью, и мне очень жаль, но теперь я здесь. И даже если тебе будет одиноко, я хочу, чтобы ты помнила, что ты не одна. У тебя есть я, Карла. Я вернулся и больше не оставлю тебя.

Казалось, Карла не знала, как реагировать. Она закусила губу, обхватив себя руками.

– Знаешь, я ненавидела тебя. За то, что ты бросил нас. – Она шмыгнула носом, вытирая ладонью глаза. – Ты был мне нужен, но тебя не было рядом.

Он подошел к ней, кивнув в ответ.

– Знаю. Я не могу изменить прошлого, но обещаю, что с этого момента я каждый день буду стараться все исправить.

Она все еще не верила в происходящее и слегка дрожала, опустив глаза.

– Ты обещаешь? Обещаешь? – спросила она, взглянув на отца. – Ты теперь не будешь бесконечно работать?

Он протянул ей мизинец.

– Клятва на мизинцах, – прошептал он.

И мое сердце едва не разорвалось от избытка чувств, когда Карла подошла к отцу и протянула ему свой палец.

Грейсон кивнул Лорелай, протягивая ей другой мизинец.

– И ты тоже, Лорелай.

Малышка подбежала к ним и сцепила свои мизинцы с сестрой и отцом, образовав маленький круг.

– А Элеанор, папочка? – спросила она, взглянув в мою сторону.

Все обернулись ко мне, и я шагнула назад, чувствуя себя совершенно лишней. Это их семья, а я была здесь посторонним человеком.

– О нет, Лорелай. Думаю, это семейная клятва на мизинцах.

Карла едва улыбнулась мне и, слегка пожав плечами, отпустила руку Лорелай и протянула мне свой мизинец. От этого дружеского жеста у меня к горлу подкатили слезы. Карла вздохнула.

– Клянусь Богом, Элеанор, если ты опять начнешь рыдать, я заберу мизинец, – предупредила она.

– Прости. – Я рассмеялась, вытирая слезы, и поспешила в их круг. Я сцепила мизинцы с Лорелай и Карлой, и мы замерли, слушая слова Грейсона.

– С этого момента мы одно целое, понятно? Мы команда и стоим друг за друга горой. Несмотря на все препятствия. Если падать, то вместе. Если разбиваться вдребезги, то как один. Вот так. Это наша клятва. Обещаете ее сдержать? – спросил он.

– Обещаю, – ответила Лорелай.

– Обещаю, – эхом отозвалась Карла.

Грейсон взглянул на меня своими глазами, которые всегда согревали мою душу, и я тихо вздохнула.

– Обещаю.

* * *

В тот вечер, уложив Лорелай спать, я заглянула в комнату Карлы. Она сидела на краю кровати, с мрачным видом вытирая волосы.

– Эй, ты как? – спросила я, слегка постучав в дверь.

– Ты очень бы удивилась, узнав, как сложно избавиться от рыбного запаха в волосах, – проворчала она.

– Карла, то, как поступили с тобой эти идиоты, не имеет названия. Я знаю, что утром твой папа собирается разговаривать с директором, но могу я что-нибудь сделать для тебя прямо сейчас?

Немного помедлив, она покачала головой.

– Нет. Я в порядке.

– Ладно, если что-нибудь понадобится, дай мне знать. У тебя есть мой номер, можешь звонить в любое время. Я всегда рядом.