Элегии и малые поэмы

        Вот почему я скажу, если ты пословицам веришь:

490 В мае, народ говорит, замуж идти не к добру.

        Три есть праздничных дня, посвященных подземным Лемурам,

        Но не подряд они все идут один за другим.[470]

11 мая

        Будет напрасным трудом беотийца искать Ориона

        Эти три дня. Расскажу здесь я об этой звезде.

495 Как-то Юпитер и брат его, глади морской повелитель,

        С богом Меркурием в путь дальний пустились втроем.

        Вечер. Обернутый плуг волы домой убирают,

        Лежа, сосет молоко сытой ягненок овцы.

        Тут старик Гирией, землепашец убогого поля,

500 Путников вдруг увидал перед лачужкой своей

        И говорит им: «Дорога длинна, а день на исходе;

        Милости просим: моя дверь для гостей отперта».

        Ласковым взглядом слова подтверждая, зовет их вторично.

        Входят они, но свое не выдают божество.

505 Хижина вся старика была черным закопчена дымом,

        А на вчерашнем бревне теплился жалкий огонь.

        Он на коленях своих раздувает пламя дыханьем,

        Щиплет лучину, и ей он освещает жилье.

        Ставит горшки на очаг: бобы были в меньшем, а в большем

510 Овощи; каждый кипит, глиняной крышкой прикрыт.

        Красное льет он вино покамест дрожащей рукою

        В кубки, и первый берет кубок владыка морей.

        Выпив, он вдруг говорит: «Теперь дай Юпитеру кубок

        В очередь!» Тут побледнел страхом объятый старик.

515 Только опомнился он, как сейчас же вола закалает

        В жертву и жарит его, сильный огонь разведя,

        И достает он вино, что розлил он в юности ранней

        В бочки, его окурив, и выставляет на стол.

        Тотчас же на тюфяках из осоки речной и покрытых

520 Тканями боги легли невысоко над землей.

        Яство украсило стол, Лиэй сверкает в сосудах,

        Чаша из красной земли, кубки из бука стоят.

        Молвит Юпитер: «Коль ты чего-нибудь хочешь, скажи мне:

        Все ты получишь!» И вот вымолвил кроткий старик:

525 «Был я на милой женат, которую с детства любил я.

        Спросите, где же она? В урне останки ее.

        Ей я поклялся, и вас призвал я в свидетели клятвы:

        После нее ни на ком больше уж я не женюсь.

        Слово свое я сдержал. Но иное питаю желанье:

530 Быть хочу я отцом, хоть не имея жены!»

        Боги согласны. И вот позади вола они стали

        И… но мешает мне стыд об остальном говорить.[471]

        После землею они засыпали влажную шкуру,

        А через десять уже месяцев мальчик там был.

535 И по рожденью его Гирией назвал Урионом:[472]

        Первая буква потом в имени стала иной.

        Вырос богатырем, и взяла к себе его Феба:

        Стражем богини он стал, спутником стал он ее.

        Но прогневил он богов своим хвастовством неразумным:

540 «Нет, — сказал он, — зверей, чтоб одолели меня!»

        Тут Скорпиона Земля на богиню, родившую двойню,

        Выслала, чтоб он ее жалом кривым уязвил;

        Встал на пути Орион; но Латона взнесла его к звездам

        Ярким, промолвив ему: «Это награда тебе!»

12 мая. Марсовы игры

545 Но почему Орион и звезды с ним остальные

        С неба спешат и зачем ночь сокращает свой путь?

        И отчего белый день, предшествуемый Светоносцем,

        Так ускоряет восход светлой из моря зари?

        Будто оружия звон раздается? О да, он раздался:

550 Марс появился и сам подал свой битвенный знак.

        Мститель нисходит с небес внимать своему величанью,

        Полюбоваться на храм, что ему Август возвел.[473]

        Бог величав, и жилище его величаво: не должен

        Иначе Марс обитать там, где живет его внук.

555 Могут здесь поместиться трофеи от битвы Гигантов,

        Может отсюда Градив сам выходить на войну,

        Если с восточных сторон нападет нечестивый воитель

        Или же с Запада враг ждет укрощенья от нас.

        Смотрит воинственный бог на фронтон высокого зданья

560 И одобряет, что высь непобедимым дана.

        Смотрит на вход, где висит оружие разного рода

        Из отдаленных земель, римским покорных сынам;

        Видит Энея он здесь, дорогой отягченного ношей,

        Видит праотцев ряд Юловой славной семьи,

565 Видит и Ромула он, отягченного царским доспехом,

        И описания всех подвигов славных мужей.

        Зрит он и Августа храм с посвященьем ему на фасаде,

        Но величавей еще — с именем Цезаря храм.

        Юношей Август его посвятил пред сыновним отмщеньем:

570 Благочестиво начав, он возвеличил себя.

        Видя мятежников рать и свое законное войско,

        Руки воздел он и так вышним поклялся богам:

        «Коль мой отец, жрец Весты, меня побуждает сражаться

        И за обоих божеств ныне готов я отмстить,

575 Марс, помоги мне, насыть мой меч преступною кровью

        И благодетельствуй мне в праведном деле моем.

        Храм при победе моей ты получишь и Мстителя имя».

        Дал он обет, и врага радостно он сокрушил.

        Но не однажды он мог этим именем Марса прославить:

580 Рима знамена навек он отобрал у парфян![474]

        Этому племени все служило защитой: равнины,

        Кони и стрелы и все топи окраинных рек.

        Гордыми были они смертью Крассов обоих: погибло

        Римское войско, и сам вождь его тоже погиб.

585 Славу римских знамен тогда захватили парфяне,

        И знаменосцем орла римского сделался враг.

        Этот позор пребывал бы поднесь, когда б не хранило

        Цезаря войско мечом стойко Авзонии мощь.

        Пятна былые оно и долгие тяготы срама

590 Смыло теперь, и опять наши знамена у нас.

        Разве помогут тебе оборотные стрелы, парфянин,

        Или равнины, иль бег посланных вскачь лошадей?

        Ты возвращаешь орлов, отдаешь нам побитые луки:

        Более ты не хранишь давних залогов стыда.