Электрический остров

— И вы ей, конечно, не разрешили? — на лице Орленовой жили только глаза и улыбка, и в глазах проглядывал испуг, в улыбке — опасение.

— Почему же? Я думаю, они сговорились с Анд­реем Игнатьевичем заранее. Ему необходима помощ­ница, а Марина Николаевна весьма упорная женщина…

Короткий взгляд, проникший сквозь ее расширен­ные зрачки куда-то глубоко-глубоко, может быть прямо в душу, вдруг открыл ему Нину Сергеевну так, как он, наверно, никогда бы не узнал ее, проживи бок о бок годы. Она боялась быть отвергнутой и была мстительна. Улыбышев не стал торжествовать свою победу и только скромно спросил:

— Могу ли я навестить вас вечером?

— Пожалуйста, — холодно сказала она. Но беглый взгляд, который Нина Сергеевна бросила на него, по­казал ему, что она не понимает, как он осмеливается вновь напрашиваться в гости, и любопытство ее за­дето. Неужели он так влюблен, что даже позор недав­него изгнания на него не действует? И в то же время во взгляде ее промелькнула надежда.

Улыбышев понял — Нина Сергеевна страстно хо­чет помирить его с мужем. Ну что же, пусть, он согла­сен идти любым путем, лишь бы достичь победы.

Он был вполне удовлетворен результатами малень­кого сражения. Взглянув на итоги вычислений Орле­новой и попросив для приличия проверить одно из них, хотя цифры заслоняла зеленоглазая русалка в мор­ской воде и золоте, он отошел ко второму столику, к третьему и, наконец, выбрался на свободу. Там он прислонился к стене и тяжело вздохнул. Неужели он в самом деле так очарован Орленовой, что замыслы Райчилина тут ни при чем? Проведя рукой по лицу, словно этим жестом можно было стереть ее образ, он медленно направился дальше. На сердце была стран­ная тяжесть. Теперь он уже жалел, что швырнул мину замедленного действия в благополучный мирок Нины Сергеевны Орленовой. Не так ли переживал он сам первые намеки бывшей своей жены на то, что она не может оставаться с ним? В конце концов, это было отравленное оружие, стоило ли браться за него?

Но в то же время обиженная душа его взывала к мщению. Для того чтобы проникнуть в крепость, надо прежде всего взорвать ее. А дом Нины — ее крепость. Пусть только качнутся стены крепости, и Орленова сама протянет руки за помощью. И протянет их к нему! И он спасет ее…

Он шел и разговаривал сам с собой, спорил и до­казывал, подтверждая известную истину, что влюб­ленный не бывает одинок. Он или уговаривает люби­мую, или ссорится с нею.

2

Андрея до такой степени поразило появление в его лаборатории Чередниченко с предписанием Улыбышева немедленно приступить к работе, что он, читая бумагу, забыл даже поздороваться. Марина ждала, неторопливо оглядывая лабораторию. Сконструиро­ванные и оказавшиеся негодными образцы приборов лежали в углу, как на кладбище, словно испытатель нарочно оставил их, чтобы они постоянно напоминали ему о тщете усилий. «А впрочем, — подумала Ма­рина,— может быть, сильные люди так и должны по­ступать, чтобы всегда иметь возможность проверить, на чем же они обожглись в предыдущий раз?»

— Вы забыли мое имя? — усмехнулась она, когда Орленов, опустив руку, в которой трепетала, словно уже успев наэлектризоваться, злополучная бумажка, посмотрел на свою новую сотрудницу.

— Простите. Здравствуйте. — Он швырнул бу­мажку на стол и протянул руку. — Как вы себя чув­ствуете?

— Хорошо. Я уже привыкла к своей маленькой неприятности.

Она сделала такой жест, словно отстраняла на­всегда любую попытку заговорить с ней об этой «ма­ленькой неприятности».

Андрей озабоченно оглядел девушку, потом искоса взглянул на жужжащие, подобно гигантским насеко­мым, приборы, как будто сомневаясь, куда же поме­стить ее? Она уловила этот нерешительный взгляд.

— Я ведь не кролик или птичка, — усмехнулась она самыми краешками губ. — Не беспокойтесь обо мне. Введите меня в курс дела и приступим к работе.

— Боюсь, что здесь для слабонервных довольно жарко, — смущенно сказал Андрей. — Здесь не тот вольтаж, к которому вы привыкли.

— Ничего! — она со странной для нее беззаботно­стью тряхнула головой. — Я пришла к выводу, что для меня практически полезно дышать ионизированным воздухом. Он излечивает мою болезнь….

— Разве что так, — с сомнением сказал Андрей, уловив брошенный ею взгляд на вольтметр. — Однако имейте в виду, что здесь не следует включать электри­ческий чайник вот в эти высоковольтные вводы, что щипцы для завивки волос лучше нагревать дома на плитке и не пользоваться для этой цели моей дуговой лампой, так как она развивает температуру до полу­тора тысяч градусов… — Он решил вести разговор в юмористически-насмешливом тоне, чтобы сразу поста­вить ее на место. Кто знает, какая тайная мысль руко­водила Улыбышевым, когда он посылал Чередниченко сюда.

— Это вы объясняли еще в прошлый раз, — смирно ответила она. — Я хотела бы знать, как далеко вы продвинулись по теме?