Элементарные частицы

Брюно находился уже метрах в десяти от стола, когда до него донеслось какое-то жуткое шипение или скорее даже хрип, что-то высокочастотное, поистине нечеловеческое. Он обернулся: Пьер-Луи, красный как рак, стоял сжав кулаки. Одним махом, без разбега, он вскочил обеими ногами на стол. Он глубоко вздохнул, и шипящий звук, вырывавшийся у него из его груди, прервался. Затем он принялся ходить туда-сюда по столу, со всей силы колотя себя кулаками по голове, вокруг него кувыркались тарелки и стаканы; он лягался во все стороны, громко повторяя: “Вы не имеете права! Вы не имеете права так со мной обращаться!” В кои-то веки он не заикался. Потребовалось пять человек, чтобы с ним совладать. Позже вечером его положили в психиатрическую клинику в Ангулеме.

Брюно внезапно проснулся около трех часов и вылез из палатки; с него градом лил пот. В кемпинге было тихо; под полной луной слышалось монотонное пение древесных лягушек. Он сел на берегу пруда в ожидании завтрака. Перед самым рассветом стало прохладно. Утренние мастерские начинались в десять. В четверть десятого он направился к пирамиде. Потоптался перед дверью в писательскую мастерскую, затем спустился на этаж ниже. Секунд двадцать он разбирался в программе студии акварели, затем поднялся на несколько ступенек. Лестница состояла из прямых пролетов, разделенных короткими закругленными площадками. Ширина ступеней в каждом марше то увеличивалась, то шла на убыль. Последняя ступень была шире всех остальных. На нее он и сел. И прислонился к стене. Ему стало хорошо.

Редкие минуты счастья, выпадавшие ему в школьные годы, Брюно проводил вот так, сидя на ступеньке между двумя этажами, сразу после начала уроков. Спокойно прислонившись к стене, на равном расстоянии от лестничных площадок, он ждал, полузакрыв или широко открыв глаза. Конечно, если кто-нибудь проходил мимо, он нехотя вставал, подхватывал портфель и бодро шагал в сторону класса, где шел урок. Но часто никто так и не появлялся, все было тихо; и вот тогда, на этих выложенных серой плиткой ступенях, медленно, словно урывками, почти украдкой (он уже опоздал на урок истории, а физика еще не началась), он воспарял душой.

Сейчас, конечно, обстоятельства изменились: он сам решил приехать сюда и принять участие в жизни этой базы отдыха. На следующем этаже занимались писатели, внизу – мастерская акварели, еще ниже, должно быть, массаж или холотропное дыхание, а под ними, судя по всему, вновь собралась группа африканских танцев. Везде люди жили, дышали, пытались получить удовольствие или повысить личностный потенциал. На всех этажах они совершенствовали или пытались совершенствовать свои социальные, сексуальные и профессиональные навыки или обрести свое место в космосе. Они, что называется, “работали над собой”. Его же клонило в сон; он перестал желать, перестал искать, он был нигде; медленно, поэтапно его дух возносился в царство небытия, к чистому экстазу неприсутствия в мире. Впервые с тринадцати лет Брюно почувствовал себя почти счастливым.

НЕ ПОДСКАЖЕТЕ, ГДЕ ТУТ

БЛИЖАЙШАЯ КОНДИТЕРСКАЯ?

Он вернулся в палатку и проспал три часа. Проснулся в отличной форме, к тому же у него встал. Сексуальная неудовлетворенность вызывает у мужчин тревогу, которая проявляется в виде сильного спазма, локализующегося где-то в области желудка; сперма словно приливает в низ живота, протягивая свои щупальца до самой груди. Член горячий, ноет и слегка сочится. Он не мастурбировал с воскресенья, и, видимо, зря. Последний миф западной цивилизации гласит, что секс необходим, заниматься сексом можно и нужно. Он надел плавки и, хохотнув, сунул в сумку несколько презервативов. Уже много лет он всегда носил при себе презервативы, но они ни разу ему не пригодились. К тому же у блядей их навалом.

Пляж кишел жлобами в шортах и красотками в стрингах, что очень обнадеживало. Он купил кулек жареной картошки и, побродив между курортницами, выбрал себе девицу лет двадцати с потрясающей высокой грудью, круглой и упругой, и широкими венчиками карамельного оттенка вокруг сосков.

– Здравствуйте… – сказал он. И умолк; лицо девушки озабоченно сморщилось. – Здравствуйте, – повторил он, – не подскажете, где тут ближайшая кондитерская?

– Чё? – спросила она, приподнявшись на локте. Тут он заметил, что у нее в ушах плеер, и пошел назад, махнув рукой, как Питер Фальк в “Коломбо”. Настаивать не имеет смысла: все слишком тонко и звонко, зачем усложнять себе жизнь.

Двигаясь наискосок к морю, он пытался удержать в памяти ее грудь. Вдруг прямо перед ним из волн вынырнули три девочки; он бы дал им лет по четырнадцать, не больше. Он заметил их полотенца и расстелил свое в нескольких метрах от них; они не обратили на него никакого внимания. Он быстро снял футболку, прикрылся ею, перевернулся на бок и достал член. Синхронным движением они скатали вниз купальники, чтобы загорели сиськи. Брюно, не успев даже к себе прикоснуться, бурно кончил прямо в футболку. Застонал и обмяк на песке. Дело сделано.

РИТУАЛЫ ПРИМИТИВНЫ

В ЧАС АПЕРИТИВНЫЙ