Елена Троянская

Она была очень высокого роста, в военном наряде, хотя и без доспехов, в моем понимании. На ней была только льняная туника, на голове – шлем, остальные части тела открыты. Длинные волосы заплетены в косу. Рука, словно мраморная колонна, гладкая и тяжелая. Я рассматривала ладонь, которую дева-воительница положила на меч: широкая, с короткими пальцами. Когда я, вопреки стараниям сохранять неподвижность, шевельнулась, она тут же сжала меч и обернулась.

– Успокойся, Элата, – сказал Приам. – Это Елена. Не стоит нападать на нее.

Амазонка отодвинула шлем со лба, чтобы лучше разглядеть меня, и ее лицо выразило презрение.

– И правда, не стоит!

Я подошла к ней и улыбнулась.

– Я тебе друг, а не враг. Честно признаюсь, амазонки у всех вызывают большой интерес. Это правда, что вы обходитесь без мужчин?

– Не совсем, конечно. Иногда они бывают нужны. Я думаю, госпожа, ты догадываешься для чего.

Я кивнула и смущенно засмеялась.

– За исключением этого, мы в мужчинах не нуждаемся и считаем их помехой.

Теперь я рассмеялась от души. Она удивилась:

– Неужели, Елена, ты никогда не чувствовала, что без мужчин жить проще? И тебе никогда не хотелось, чтобы мужчины, выполнив свое предназначение, исчезли?

Я смеялась так, что не сразу смогла ей ответить.

– Некоторые – да. Но не все.

– Ни один мужчина не стоит тех хлопот, которые причиняет. Прошу прощения, почтенный царь. – Она обратилась к Приаму. – Я смогу выставить около сотни воинов, вот таких.

Она указала на своих телохранительниц, как на подбор высоких и мускулистых.

– Они с детства упражняются в стрельбе, учатся воевать. Сотня амазонок заменит тысячу мужчин.

– Почему вы согласны прийти защищать далекую от вас Трою? – спросила я: страна амазонок находится далеко, и я об этом знала.

– Мы не хотим, чтобы на этой земле появились греки. Мы не позволим им закрепиться по эту сторону моря. Спору нет, моя госпожа, твой вид приятен для глаз, но никого не одурачат разговоры о том, что цель греков – вернуть тебя. Они хотят поживиться в наших краях. Мы не допустим этого.

– Троянцы будут признательны вам за помощь! – ответил Приам.

Элата снова кинула взгляд на меня и усмехнулась.

– Ничуть не сомневаюсь, моя госпожа, что твой муж глубоко несчастен и мечтает вернуть тебя. Но что касается остальных – они мечтают предаться грабежу на этой земле. – Она улыбнулась. – Надеюсь, мои слова не обидели тебя?

– Нисколько, – покачала я головой. – Ты права.

Улетавшие на зиму белые аисты вернулись и гордо вышагивали по болотам. Небо стало синим-пресиним. Все приметы весны, которые всегда наполняли сердце счастьем, теперь усиливали тоску: приближалось нашествие греков. Морские пути были открыты.

Вместе с перелетными птицами возвращались и слухи, кружили по городу от дома к дому. «Греческие корабли на горизонте! Нет, это высокие волны. Греки высадились много южнее, возле Лариссы. Огромное войско движется со стороны Фракии. Соседский мальчишка видел греков собственными глазами, когда ходил к горячим источникам на гору, они вытянулись вдоль всей равнины. Двое греков пришли в город вести переговоры. Почему только двое? Не знаю, но они оба рыжеволосые. Среди греков много рыжеволосых. Мало ли кто эти двое. Нельзя же всех рыжеволосых объявлять греками. А Приам не получал известий? Нет пока».

Дни шли, и с каждым днем мои нервы напрягались сильнее. И, получив однажды распоряжение срочно явиться к царице, я испугалась. Приглашение не сопровождалось ни объяснением причин, ни вежливыми формулами. Впрочем, если учесть, что Гекуба редко звала меня, то это внимание можно рассматривать и как добрый знак.

Я не любила бывать у Гекубы, но подчинилась, что было нелегко. В Спарте я думала, что годы царствования не коснулись моей сути и не изменили характера. Теперь я поняла: если женщина была царицей, даже недолго, в душе она останется царицей до конца дней.

Войдя в царские покои, я встретила царских дочерей, которые пребывали в волнении, то сбивались в стайки, то разлетались в разные стороны. У Приама было двенадцать дочерей, но не все от Гекубы. Незнакомых лиц я не заметила – значит собрались только дочери Гекубы. Лаодика бросилась ко мне, большие черные глаза ее светились улыбкой.

– Я так хотела, чтобы ты пришла! Вот мама-то удивится!

– Конечно! – ответила Илона. – Еще больше она удивится, если узнает, что ты пригласила Елену от ее имени.

Значит, Гекуба не посылала за мной. Я почувствовала глубокое разочарование. Утешало только то, что царевны относятся ко мне хорошо, особенно Лаодика. Говорят, охотник подолгу сидит неподвижно в лесу, чтобы звери освоились и привыкли к нему. Вот так и я вела себя с царской семьей Трои.

– Сегодня матушкин день рождения! – сказала Лаодика. – Мы хотим поздравить ее и чем-нибудь удивить.

– Ты прекрасно знаешь, что матушку ничем нельзя удивить, – заметила Креуса. – Она знает все обо всем.

– Об этом матушка ничего не знает, – упорствовала Лаодика. – Идемте украсим ее комнату, пока она вышла в гардеробную. Там она всегда задерживается надолго, поэтому время у нас есть.