Эльф среди людей

Для синдара же это была просто изумительная красота. Он придерживал коня, чтобы полюбоваться, как далекие, дальние и почти совсем неразличимые горы из серо-голубых становятся сиреневыми, а потом – розовыми, светло-оранжевыми, бледно-алыми… Это было чудо, недоступное жителю лесов. И как любое чудо – оно длилось лишь несколько мгновений.

Пик утеса на пару шагов загородил всадникам закат – но уже не было ало-оранжевого сияния, лишь лиловые сумерки.

Видение четвертое. Менегрот

Мы себе придумаем праздники,

А за нас решает война.

– Белег.

Одного этого негромкого обращения было достаточно, чтобы Куталион мог отчетливо предсказать, о чем с ним хочет поговорить Тингол.

Собственно разговор был уже излишним: Белег твердо решил, что против воли Элу он не пойдет. Это не раз и не два было обговорено с Келегормом, который каждый раз прощался с дориатцем как навсегда – и отнюдь не потому, что Куталион мог погибнуть.

– Белег, понимаешь ли ты, какой опасности подвергаешь себя – и всех нас?

Но не попытаться переубедить Тингола следопыт не мог.

– Элу. Я знаю, что они – прокляты. Я видел это Проклятие во плоти. Искажение, которое живет в нолдорах – в лучших из них! – страшнее, чем все рассказы о Резне в Альквалондэ.

Он взглянул королю синдар в глаза и продолжал:

– Но, Элу, я чувствую, я знаю: они борются с Искажением в самих себе. Без помощи извне – Искажение победит. Но я все эти века пытался помочь им… и мне кое-что удалось.

– Постоянно рискуя жизнью.

– Элу, стараниями дружины Келегорма Химлад стал безопасным.

– И поэтому вы теперь заезжаете в самое сердце Нан-Дунгортеба?

– Что в этом дурного? Мы убивали чудовищ, которые…

– Которые не угрожали никому из эльдар. Ты – воин Дориата – рисковал жизнью заодно с этим… н-нолдором! – последнее слово Тингол выплюнул, как ругательство. – Ты нужен Дориату, а стал безрассуден, стал искать бессмысленных подвигов.

– Элу, – тихо сказал Белег, – ты мой король, и ты вправе мне запретить покидать пределы Дориата. Я не стану перечить твоей воле. Но об одном прошу тебя: не…

Он чуть не сказал: «не оскорбляй моих друзей», но понял, что это будет чересчур.

– …не суди мои поступки.

– Послушай меня, Белег… – услышали они мелодичный голос Мелиан.

Королева приблизилась к ним, окутанная серебристыми туманами, будто тончайшей тканью. Капельки росы блистали в ее волосах ярче алмазов, а под ногами майэ Ирмо, казалось, не гнутся травы.

– Белег, я вглядывалась в твою судьбу и скажу тебе: следующая твоя встреча с Келегормом станет причиной гибели вас обоих.

– Ты слышал? – резко спросил Тингол. – Я не допущу, чтобы…

– Моя королева, ты хочешь сказать, что мы с сыном Феанора убьем друг друга? – переспросил Куталион, с дрожью понимая, что подобное вполне возможно.

– Нет, Белег. Ни один из вас не нанесет другому смертельной раны, и всё же – каждый погубит другого.

Следопыт опустил голову. Говорить стало не о чем. Осталась лишь одна просьба:

– Мне нужно… предупредить Келегорма, чтобы не ждал меня к охоте. Я только выеду за Завесу – он услышит мое осанвэ.

Тингол и Мелиан не стали возражать: им лучше лучшего было известно, что ничья мысль не могла проникнуть через чары владычицы Дориата. А позволить Белегу попрощаться с этим более чем неподходящим другом… вообще-то, лучше обойтись без этого, но раз Куталион так переживает….

– Пр-роклятье! – Келегорм швырнул кубком о стену.

– Что случилось? – встрепенулся Дирнаур.

– Белег. Перворожденного заперли в этом треклятом Дориате, словно нашкодившего мальчишку. У Мелиан и подходящее пророчество нашлось: дескать, если пай-мальчик Белег еще раз увидит своего плохого дружка, то Эсгалдуин потечет вспять, все меллорны превратятся в колючие кусты, на голове у Тингола вырастут три зеленых уха и произойдут не менее ужасные вещи! Например, синдары когда-нибудь перестанут ненавидеть нолдор, а нолдоры – презирать синдар. Поистине, это чудовищно и допустить такой катастрофы никак нельзя! Поэтому нашего Белега усадили под деревце, сунули ему в руки арфу, надели венок и велели пребывать в бл-лагости!

Последнее слово прозвучало как чернейшее ругательство.

– И… что теперь? – проговорил Дирнаур.

– Что? На охоту едем, что еще! Только на стрелы Куталиона больше рассчитывать не придется.

Видение пятое. Нарготронд

Нет империи, нет цели,

Нет надежды…

Следы вели в Нарготронд. Это было замечательно. Это означало, что бедная девочка точно в безопасности.

Белег гнал коня. Всё было ясно и, кажется, благополучно. Можно облегченно вздохнуть – впервые за эти дни.

Совсем недавно – и, кажется, вечность назад, – посеревшее лицо Тингола, его обезумевший взгляд: «Найди ее! Верни мою деточку!» Потом долгое блуждание в Завесе, напряженный поиск – не выхода из Дориата, нет – поиск того пути, которым прошла Лучиэнь. Потом – скачка по следу, когда галоп сменялся пристальным разглядыванием следов, и снова вскачь, и снова склоняться над смятыми травами…