Эльф среди людей

Итак, он жертвует неожиданной атакой и двадцатью годами. Пустяк для майара? Согласен. Но ради чего?

Что делают назгулы эти двадцать лет? Где они эти двадцать лет? Все уверены, что в Мордоре, а где они на самом деле?»

– Подожди, – перебил Глорфиндэль. – Ты забываешь одну вещь. Назгулов выдает ужас, катящийся впереди них. Я видел их, я знаю это. Если бы они пробрались сюда…

«Кто? Кто бы заметил их, захоти они приехать скрытно и по одному? Следопытов тогда еще не было, Ривенделл далеко. А люди… полагаю, после войны хватало ужаса и без назгулов.

Нет, я уверен, именно в эти двадцать лет они и закляли камни здесь.

И оставили как оружие против Кирдана. Реши он выйти на помощь Минас-Итилю – Саурон нашел бы способ заставить эти камни заговорить во всю мощь. Вы бы ответили ударом на удар. И земля бы не выдержала. Вот по этой самой реке и пошел бы разлом. Я слишком хорошо помню, как это было в Войну Гнева. Полагаю, Саурон внимательно смотрел и на первый раскол тверди – по Сириону, и на второй – по Гэлиону…»

– И ты думаешь, что Гавани Кирдана ушли бы на дно? ­– недоверчиво нахмурился Хэлгон.

«Я не знаю. Может быть и нет… Но если бы земля затрещала, Кирдану стало бы не до участия в чужой войне.

А может быть, мы недооцениваем Саурона. Может быть, эти камни были оружием не только против Кирдана. Но и против Элронда».

– Разлом по двум рекам, как в Белерианде… – едва слышно проговорил Глорфиндэль.

Келегорм медленно кивнул.

– Всё это звучит, как в древней песни, – продолжал хмуриться Хэлгон, – но почему тогда Саурон за тысячу с лишним лет не воспользовался таким оружием?

– Это я как раз понимаю, – отвечал Глорфиндэль. – Ему было просто ненужно. Мы не угрожали ему… по крайней мере, прямо. И вздумай он повторить то, что произошло с Нуменором… тогда он лишился облика, но смог создать новый. Что бы ждало его сейчас? Нет, одно дело – война с людьми, война руками орков, и другое дело – уничтожение земель. Кто знает, какие силы ответили бы ударом ему?

«А камни тщетно ждали своего часа, и на их силу собрались твари…»

– … как мухи на падаль, – закончил Хэлгон.

«И ни Митрандир, ни я не поняли, что главный враг здесь – камни, а не нежить».

– Вы поняли достаточно, – возразил Глорфиндэль. – Пусть вы не знали своего врага, но ты собрал отряд, а Гэндальф помог тебе в этом, именно против того, что нужно уничтожать силами перворожденных. Перестрелять нежить мы могли бы и втроем. Впятером – с Элладаном и Элрохиром.

«Я был твердо уверен, что тварей надо убивать только всех разом… Теперь я понимаю, почему».

В предрассветной тишине эльфийский слух мог различить тихое пение.

Еще день. Камням, стоявшим вдоль Зеленопутья, не проснуться уже никогда.

Стоявшим.

Забавно, что говоришь о них так, будто они больше не стоят. А ведь их не выкапывали из земли, не разбивали молотами, они не рассыпались прахом, как плоть умертвий в курганах… они высятся, как высились.

И все же вдоль Зеленопутья холодные камни больше не стоят.

Осталась лишь цепь, идущая к Барандуину.

На пару дней песен еще – осталась.

Нолдоры старались держаться от поющих синдар подальше, а Глорфиндэль наоборот – жадно вслушивался, подолгу стоял, прикрыв глаза, и по его лицу пробегали отсветы той музыки, что возникала в его душе.

«Чего ты ждешь? – спросил его Келегорм. – Ты знаешь, как запеть камень, ты хочешь это сделать. Отчего же ты робеешь, как юнец перед битвой?»

– Оттого и робею, что я не юнец. Здесь не время и не место для неудач. Ты сам это говорил.

«Я говорил лишь о схватке с тварями в Явном мире. В Незримом было иначе: я всадил в мою три стрелы, пытаясь ее прикончить».

– Получилось?

Железный лорд покачал головой:

«Рининд добил с первой».

– Тогда ты понимаешь, почему я не хочу рисковать.

Нахмурился:

«Тоже боишься его?»

– Келегорм, о чем ты? О ком?!

«Я полагал – ты знаешь».

Лицо Глорфиндэля напряглось, застыло, и он спросил холодно:

– Что еще?

Неистовый, напротив, расслабился и ответил с усмешкой:

«Я не знаю. Нас здесь не было два с лишним месяца. Я не могу собирать отряд у Лориэна и следить за здешними землями в одно и то же время. Отсутствие тела дает преимущества, согласен, но быть в двух местах разом я не умею».

– Прости. Ты хочешь сказать, что за эти два месяца сюда…

«Я хочу сказать, что почувствовал это раньше, чем перешел Тарбад. И до безумия боялся, что нас заметят на мосту».

– Вас не заметили.

Это не было вопросом, но Келегорм ответил ледяной усмешкой.

«У вас на юге никто из врагов не сбегал из битвы?»

– Меня не было на юге.

«А по рассказам, стало быть, – никто…»

– Расскажи, что знаешь, – попросил Глорфиндэль.

«Я знаю, что я редко боюсь. А здесь – боялся дважды. Первый мой страх подтвердился полностью. А значит – верен и второй. Здесь есть кто-то. Пришел, когда нас не было. Случайность? Не уверен. Зачем он здесь – я догадываюсь. Наши замечательные холодные камни. Он надеется восстановить свои силы с их помощью. Или, вернее, надо сказать ‘надеялся’. Осталось не больше двух дней, он вряд ли успеет. Ну а если попытается…» – нолдор жестко усмехнулся.

– Недобитый слуга Врага? Кто это может быть?