Эльфийский бык 3

— Она в лес пошла. С Алёнкой. Алёнку помнишь?

— Помню… она такая забавная девчушка… — мама осеклась и спросила: — Тоже выросла, да?

Таська кивнула.

И Маруся кивнула.

— О нет… что я наделала!

— В том, что случилось, нет вашей вины, — произнёс посол. А Таська подумала, что это настоящий талант, стоять и вот так, с невозмутимою рожей блинчики по тарелкам раскладывать. Причём брал он их с большой, как-то вот хитро сворачивал, украшал ягодами, которые вытряхнул из очередной банки. И сметану укладывал горочкой.

Получалось как в ресторане.

Даже круче.

— Есть, — мама мотнула головой, но тарелку взяла. — Я… голодная? Да… наверное…

— Связь с телом установится далеко не сразу. О некоторых вещах вам придётся пока помнить. О том, что надо питаться. И пить воду. Отвар… я прослежу.

— Я… сама. Вполне. Могу.

Мама Люба понюхала блин.

— А если ты опять… её опять туда… потянет?

— Вполне возможно. Но тогда я снова ей спою.

Мама вздрогнула и едва не выронила тарелку, благо, Таська успела подхватить с одной стороны, а Маруся — с другой. Она и уточнила:

— Так это было… пение?

Посол величественно кивнул и протянул блюдо уже Марусе.

— Вам тоже надлежит следить за питанием. Здоровое питание — залог долгой и счастливой жизни.

— Ага, — хмыкнула Таська. — Конечно… дело именно в питании, а не в том, что у нас врагов не счесть. И вон, древнее зло.

— Враги были и будут. Это еще не повод нарушать режим, — наставительно произнёс посол. — В конечном итоге, врагов вы похороните, а язва останется навсегда.

Прозвучало как-то…

Слишком уж.

Но Таська получила свою тарелку и возражать не посмела. Да и есть хотелось. Остатки батона — это не еда.

— Так… — Маруся явно решила сменить тему беседы. — Это вы пели, да?

Мама Люба вздрогнула.

Посол слегка запунцовел. Зафуксивел? Как правильно.

— Просто… предыдущие меры воздействия оказались не столь эффективны, как я надеялся.

— А как вы… ну, воздействовали? — Таське было слегка неловко трогать блин, который скорее на произведение искусства походил, чем на ужин. — Если это не секрет, конечно…

— Он рассказывал какую-то на диво занудную историю про платок, который… кто-то купил, а потом постирал, и краски вроде бы… стёрлись?

— Размылись.

— И там разбирались, размылись ли потому, что краски были плохие или же потому, что ткань дурная, или потому что стирали не по правилам…

Таська посмотрела на посла.

И Маруся тоже.

— Хотя… конечно… если так, то нужно было назначить экспертизу, — мама взяла блин и макнула его в сметану. — Причём в случае, когда имеем дело с организованным производством, то производитель и отвечает за качество как ткани, так и красок. И я не слишком понимаю, как челобитная от батюшки с характеристикой девицы, как особы…

Она слегка задумалась:

— «Дюже старательной и рухавой»[3] может считаться экспертизой. Мне кажется, ответчику стоило привлечь производителя того мыла…

— К сожалению, до этого места я дойти не успел. Мыло, вернее щёлок, производилось теткой истицы из печной сажи, которая в силу того, что тётка истицы была в тягости и топила печь не дровами, а сушняком, сильно изменила свойства… так во всяком случае утверждал ответчик.

Маруся подавилась блином.

— Они привлекли в свидетели старосту, жена которого одолжалась щёлоком, чтобы отбелить лён и осталась недовольна.

— Очень интересно, — сказала мама Люба, доедая блин. — Это старое дело? Судя по всему, даже очень старое, но тем не менее… я… как-то не думала, что они могут быть настолько увлекательны.

— Я могу вам дать почитать, если будет желание…

— Всенепременно.

Таська поглядела на Марусю, которая делала вид, что ничего-то этакого не происходит. Нет, может, и не происходит… но вот…

— Не то, чтобы я специалист. Наоборот… я и образования толком никакого не получила. Домашнее вот и все. Но после всего, что случилось… после исчезновения мужа многое пришлось… разгребать. И я не понимала, о чем мне говорят юристы. Это как другой язык. Очень полезный, как показывает жизнь, язык. И увлеклась немного…

— Поэтому и отклик был слабый. Скажите, во сне ведь вы ведь выучились?

— Да… во сне я поступила. И получила этот треклятый диплом. И стала известным юристом. Специализировалась по бракоразводным процессам. Ещё я сумела рассчитаться с долгами. И перестроила дом. Сделала таким, как на картинке: белым, большим и чистым… и качели во дворе поставила. Для детей.

— Тогда ясно. Мое чтение вместо диссонанса, на который я рассчитывал, лишь подпитало фантазию, — кивнул посол и сложил очередную конструкцию, на сей раз из нескольких блинов.

А вот Таську учили, что еду надо есть, а не играть с нею.

— И мне к великому сожалению моему пришлось задействовать… иное средство, — это признание далось послу нелегко.

Стало несколько тихо.

И неловко.

— А мне казалось, что эльфы поют красиво, — сказала Таська, преодолев смущение. — Ну там… это… эльфийские песни и всё такое.