Эльфийский бык 3

Глядишь и так решит, что она умерла…

Как барсук.

Жаль, без просветления… нет, вот лезет же в голову всякая чушь.

— Ты это… того… не зашиблася? — обеспокоенно поинтересовалась тьма. — Эй, ты живая?

Юлиана скрестила руки на груди и попыталась дышать не очень активно, на случай, если медведь где-то рядом. Опытный охотник, с которым она познакомилась, когда делала репортаж про чупакабру, настоятельно рекомендовал обделаться. Так и говорил, что запах дерьма любого медведя отпугнёт. А потому, если встреча состоялась, то не надо себя сдерживать.

Но обделываться как-то…

Неудобно, что ли.

И перед медведем в том числе.

Меж тем Юлиану попытались поднять, скорее даже вытащить, потому что упала она в какую-то ямину, в которой, похоже, и застряла. Главное, тащили однозначно не лапы.

— А вы… — Юлиана ожила, когда голова её пришла в соприкосновение то ли с корнем, то ли с камнем. — Вы человек?

— Ага… ну, наполовину так точно. Да не боись ты! Я людьми не питаюсь. Это просто не сообразил, что ты не из нашенских, и не перекинулся сразу.

— А р-рычал?

— Ну… это я с неожиданности. Знаешь, вот тоже так себе… я с детства громких звуков боюсь. А уж когда прям на ухо орут. Медведь, между прочим, зверь пугливый. У него даже болезнь со страху может приключиться.

— К-какая?

— Душевная, — совершенно серьёзно ответил парень.

Бред какой. Или… сказанное парнем постепенно доходило.

— Оборотень? — робко поинтересовалась Юлиана и, вцепившись в чью-то мускулистую руку, попыталась сесть. — Ты… оборотень?

— Ага.

— А я — Юлиана…

— Семен, — её аккуратно потащили из ямы. — Ты извини… я не хотел пугать… тут просто… ну… погулять пошёл. Нервы… у нас такое он твориться… страх просто! Я с детства переживательным был. А ещё братец женится, наверное. И даже два! А я как?

— Как?

В голове мелькнула мысль взять интервью. Потом вторая, что если Семен и вправду людей не ест, то кому это интервью будет интересно? Народу людоедов подавай.

Кошмары там.

Загадки загадочные.

Парень загадочным не выглядел. Обычный… или нет. Здоровый какой. Юлиана хорошо, если до подбородка дотянется. И плечи широкие.

Остальное видно плохо. И то странно, что она хотя бы очертания разглядела.

— Вот и я не знаю, как, — проворчал Семен, отряхивая мусор с костюма Юлианы. — Как тебя в это дерьмо-то угораздило вляпаться, а? Я не про сейчас. Я в целом. Вроде ж нормальная, если сблизи-то.

Это польстило.

— Обыкновенно. Поступило редакционное задание. Ну приходится порой вот. То русалок в болотах искать, то леших ловить… а тут вот кровавые ритуалы. Знаешь, какое рейтинг у передач про кровавые ритуалы?

Она стащила туфлю со сломанным каблуком.

— Врёт он всё.

— Это понятно… заказуха чистой воды.

— И ты взялась?

— А чего делать? — Юлиане стало стыдно. Слегка. Потому что неслегка она разучилась стыдиться уже давно, когда поняла, что в этой жизни сама по себе. — Откажешься — уволят.

— Ну и пускай.

— Пускай. А жить за что? Квартиру снимать. Думаешь, репортеры сильно кому-то нужны? Или я этот бред клепаю из любви к искусству?

Она потрясла головой, пытаясь избавиться от игл в волосах. Кроме игл в них была, кажется, ещё паутина и, если повезёт, без пауков.

— Чтоб в нормальное место взяли нужны или связи, или имя… вот и делала. Морали читать станешь?

— Не-а. Не умею.

— Ты… извини… но, может, ты меня из леса выведешь? У меня там оператор где-то… если не уехали. Блин… а ведь могли же… если Говнюк позвонил, то точно могли…

— И тебя бросили? — Семен явно удивился.

— А то сильно я там нужна. Отснятое-то у оператора. Там уже на месте и нарезку сделают, и остальное…

Юлиана закусила губу.

А ведь могут и так порезать, что самой Юлианы не останется. Заменят вон новенькой, которая с Говнюком шуры-муры крутит. Не такая принципиальная оказалась, как Юлиана. А Говнюк ведь не забыл отказа. Сделал вид, что всё понимает и ничего личного, только… вверх двигались все, кроме Юлианы.

И вовсе, если б не рейтинги её программ, давно б её с места подвинул.

— Да ладно, новое отснимешь, — Семен понял проблему по-своему.

— Чем?

— Так… телефон вот, на, — он протянул телефон Юлианы же, который она, оказывается, обронила. — Или вон у Аньки Стёпкиной есть. Она там блог ведет. Про коноплю. Что-то там хитрое бабское.

— Спасибо, — от этой странной заботы ком к горлу подкатил.

— Идём? Так-то тут недалеко. Ты кругами бегала. Я ещё подумал, зачем оно? Потом подумал, может, это так, снимаешь чего… мешаться не стал. Просто приглядывал, а то ж лес, мало ли чего. Идти-то можешь?

— Могу.

— Я ж репортеров живых и не видел никогда. Но сегодня смешно было, да…

Кому и смешно.

Лес закончился как-то вдруг. Вот он был, и вот опушка, причём знакомая, несмотря на темноту. Вон поле конопли. И дорога… и никого.

Выходит, уехали.

Даже искать не стали. Или поискали и… Криворученко точно стал бы искать, он не сволочь, но… если б позвонил кто или там не ему, а водителю. Водитель — старый приятель Говнюка… и все знают, что нагадить способен и сам.

Мог приказать.

А Криворученко… он человек неплохой, но слабый и глубоко пофигистичный. И… и выходит, что Юлиану просто взяли и бросили?

Вот так?