Эльфийский бык 3

— Так… любил, — Василиса пожала плечами.

— Ну да… влюбленная дурь — она покруче всякой конопли будет.

— Знаешь, у тебя это как-то вот звучит… будто влюбленность — это что-то плохое, навроде душевной болезни. Печальный опыт?

— Вроде того.

— Понимаю.

— Что, тоже печальный опыт?

— А думаешь, только у тебя на него право?

— Не думаю. Ты… спать ложись.

— Не хочется. Я и так вон спала долго.

— Тридцать лет и три года?

— Это скорее про сестру мою. Хотя и я недалече ушла. Скоро и уйду, — она обняла себя и застыла, уставившись на огонь. — Всё это как-то… нескладно.

— Да ладно… конопля ж вон полезная, ты сказала. А нет — уберу…

— Уберешь ты её, как же… она там такая, что сама кого хочешь уберет… и не в конопле дело. Просто… когда меня не станет, то… не хочу. Такой судьбы для них — не хочу… а уехать — не уедут ведь.

Василиса забралась с ногами, и Кошкин сделал линзу пошире, чтоб сидеть удобно было. Она же обняла себя за колени.

— Холодно?

— Нормально… в лесу хорошо. Спокойно. И никто не видит.

— Я вижу.

— Сейчас. Я так… вообще… никогда не было желания забраться поглубже в лес и проораться? Чтоб прям так… чтоб шишки с веток послетали.

— Иногда, — вынужден был признать Кошкин. — Но не особо часто. А ты, выходит…

— Выходит, что ни хрена не выходит… с другой стороны, что-то явно да меняется. Ладно… разболталась я.

— Так по ходу с будущим родственником можно.

— С будущим родственником? — тон Василисы совершенно изменился. — С будущими родственниками… с новоявленными родственниками в принципе надо ухо держать востро. А то ведь никогда не знаешь, какой он. Бывает так, что песни поёт, прям заслушаешься, а на деле — дерьмо-дерьмом. Извини, если что, я не про тебя.

— Я понял, — сказал Кошкин и всё равно обиделся. Вот ведь девица. Нет бы, как нормальная, благодарностью проникнуться. А она колючки выставила и вовсе Кошкин в её компании себя виноватым чувствует. Причём, не понять, в чём именно он виноват.

И виноват ли вообще.

Бросить бы её, но… бросать женщину в лесу, пусть и знакомом по её собственному утверждению, нехорошо. Ко всему ночь.

И лес этот.

— Я действительно не про тебя… это… личное, — Василиса сгорбилась, пытаясь сжаться в комок. И раздражение отступило, сменившись сочувствием. И желанием обнять. Он бы и обнял, но… что-то подсказывало, что это может быть воспринято неправильно.

Хрустнула ветка.

Где-то очень рядом. И защитный периметр, наброшенный по привычке, задрожал. А потом что-то заворочалось, зашелестело в кустах рядом.

— Семен? — Василиса обернулась. — Или Степан? Сабуровы, это…

— Тихо, — Кошкин скатился на землю и, прищурившись, уставился в темноту. Что бы в ней ни было, оно не ощущалось живым. — Автомат возьми. И давай на дерево.

— Сабуровы не тронут…

Договорить Василиса не успела, потому что первая линия защиты, скорее сигнальная, чем и вправду способная защитить, дрогнула и разорвалась, подпуская ближе тварь.

— На дерево…

Кошкин создал щит, отступая к массивному дубу, под ветками которого они устроились.

Тварь выбиралась на поляну медленно, рывками, будто до сих пор не освоившись с полусгнившим своим телом. Некогда она была… коровой? Быком? В общем, существом довольно крупным, но при этом травоядным, однако надеяться, что и после смерти, судя по разложению довольно давней, она сохранила прижизненные привычки, не стоило. Кошкин отметил красные огоньки в глазницах.

— Зомби? — робко поинтересовалась Василиса, не опуская автомата. — Корова-зомби? Да ладно… можно пальну?

Тварь явно поднялась недавно, потому и застыла вот, опираясь на три ноги. Четвертой не хватало. Гнилая шкура почти сползла, оставив на хребте ошмётки плоти, сквозь которые просвечивала кость — желтоватая, грязная словно.

Сухо щёлкнул выстрел.

Корова не шелохнулась. Дёрнулась она, когда с другой стороны раздался такой же треск, и из других уже кустов появилась тварь не точно такая же, но весьма похожая.

— Как-то иначе я себе зомбиапокалипсис представляла, — Василиса опустила автомат. — Слушай, а если она меня укусит, я стану зомби или коровой? Или коровой-зомби?

— Тебя только это волнует?

— Нет. Но как-то… ты ж маг и всех победишь!

Павлу бы её уверенность. Хотя нападать зомби-коровы не спешили. Та, что слева, вовсе опустила голову и принялась рвать траву. Правда, челюсти её двигались еле-еле…

— Откуда они вообще здесь взялись? — спросил Павел, прикидывая, стоит ли атаковать зомби, если те не проявляют агрессии. Потому как вдруг да нападение и вызовет ответную реакцию?

— П-понятия не имею. С могильника какого-то… тут… погоди! Тут был могильник. У Свириденко. Года три назад у него эпидемия случилась. Так бы санстанция его прикрыла, как обычно, но что-то там вышло из-под контроля и область внимание обратила. Предписали уничтожить скот. И могильник организовать… знаю, потому что он на нас свалить хотел. Но там проверяющий был принципиальным. И не эпидемия, а отравление диагностировал, всё стадо… то ли диверсия, то ли просто какой-то гадости из экономии сыпанули. В общем, тогда нам повезло.

А сейчас, кажется, не очень.

— Отступаем, — решился Павел. — И на дерево…