Эльфийский талисман

И прежде чем дед, которого только что назвали Навли, вставил хоть слово, Миха ударил коня плетью и шпорами. Дед лишь усмехнулся в длинные седые усы, вспоминая паническую телеграмму, которую отец Михи, Осона Ирсахи та Кано, сиятельный эгль та Оско и та Орнели вчера вечером получил от Огати та Арма, таля та Санка. Уж он-то знал, насколько переменчиво воинское счастье, и насколько капризна бывает порой удача.

— Добычу взять… Ну что же, орлиная немочь! Посмотрим, какую добычу ты сумеешь взять на пришлых разбойниках…

* * *

Поздно вечером, когда над холмами сгустились мягкие синеватые сумерки, а в потемневшем небе появились оба ночных солнца и первые, пока ещё неяркие звёзды, отряд остановился на ночлег в деревушке, традиционно окружённой рвом и частоколом. В сопровождении Навли и отрядного старшины Като та Эсви, высокого мужчины с нагловатым взглядом и длинными «кошачьими» усиками, Миха обошёл расквартированных по домам «ветерков», лично удостоверившись, что те не испытывают ни в чём нужды, а крестьянам не наносится никаких обид. Затем, приказав отстучать отцу телеграмму, по-хозяйски расположился в «сеньорских покоях» башни, называвшейся замком лишь из учтивости.

Быстро покончив с ужином, состоявшим из мясного супа с травами и паштетом из дичи, Миха выставил вон «председателя окружного сельсовета», толстяка в крестьянской одежде, щеголявшего аж тремя подбородками. Толстяк поминутно кланялся, желая угодить «его милости тиису и кадерамилю», жалуясь на высокие налоги, скудность урожаев и наглость «голоты». Не далее, как днём на немыслимо грязной телеге заявились двое избитых, до нитки обобранных разбойниками крестьян. Выяснив, что сами разбойники на землях округа не появлялись, Миха приказал принести карту.

Склонившись над листом пергамента, сидевший в «сеньорском» кресле «тиис и кадерамиль» задумался. Обе подвергшиеся нападению деревни лежали примерно в пятидесяти полумилях, ближе к отрогам Енотовых гор и границам эгльрами. Миха прикинул, что завтра, к концу предполдневья, на рысях, они непременно туда доберутся. И, как предупреждал отец ещё в Оско, найдут лишь следы ушедшей банды.

— Разбираешься? — спросил Навли, глядя на воспитанника. — Не зря, орлиная немочь, премудрый Илома делился с тобой своей учёностью.

Миха улыбнулся. Стараниями служившего отцу мага он и в самом деле неплохо умел читать и писать. Тогда как многоопытный Навли, прекрасно говоривший и ругавшийся на трёх языках, понимавший ещё два, в том числе и таинственно-колдовской язык живущих за горами эльфов, читал с огромным трудом, писать же не умел вовсе — разве что расписываться, когда нужно было скрепить контракт или прошение. Впрочем, если надписи на карте и были для старого воина-наставника эльфийской грамотой, саму карту он уважал и ценил. Как и людей, способных в ней разобраться.

— Скажи, Навли! — откинулся Миха на спинку «сеньорского» кресла. — Если бы ты был атаманом разбойников, ты бы догадался, что мы придём? А если бы догадался, то что бы сделал? Со сменными лошадьми, с «парящим фургоном» мы ведь движемся быстрее, чем они…

— Может и быстрее, да только разбойники не станут тебя дожидаться, — усмехнулся Навли. — Они, клянусь печёнкой, давно уже сидят в какой-нибудь горной берлоге, добычу проедают. Только, орлиная немочь, не вздумай идти следом. Их атаман, может быть, насильник и пьянь, но не дурак. Он выставит на дороге разведчиков, пропустит авангард, а затем повалит по дереву спереди и сзади. На узкой дороге, без места для разгона твои «ветерки» — не более чем богатая добыча…

— Тогда зачем мы сюда пришли? — удивился Миха.

— Затем и пришли, чтобы ждать, — рыкнул старый воин-наставник. — Через горы они не перейдут, там эльфийские земли, так что деться им некуда. Октицы через три-четыре, максимум через месяц они проедят добычу, сунутся в новый набег… Вот тогда их и возьмёшь.

— Снова позволить им грабить наши земли! — пылко возразил Миха. — Отцу это не понравится…

— Зато Его Сиятельство будет рад снова заплатить выкуп, на этот раз за второго сына, — усмехнулся Навли. — Вспомни, что было год назад с твоим старшим братом Аски. Так что мой тебе совет: сиди в Санка, не рыпайся… Не уйдут от тебя ни твоя слава, ни твои разбойники…

Миха молча посмотрел на колышущееся пламя свечей. Выставленные в знак уважения к высокому гостю, они были откровенно лишними — светившие в шестиугольные окна «ночные солнца» давали достаточно света. Пройдёт двадцать местных лет, прежде чем они разойдутся, и Миха, которому недавно исполнилось четырнадцать, мог попросту не дожить до этого времени.

— Скажи, Навли! — продолжал после недолгой паузы. — Тебе в этой истории с разбойниками ничего не кажется странным? Откуда они вообще взялись? «Белая» банда в четыреста клинков, разъезжает на дорогих конях эльфийской породы, вооружена эльфийским оружием и таскает за собой эльфийский «парящий фургон». Явно побывала в переделке — много раненых…