Эльфийский талисман

— А что тут сделает отец? — возразил Миха. — Отстучит телеграмму Наместнику, а потом подаст жалобу в Коронный Суд? Навли, это люди. Эльфам они явно не друзья. Эти люди грабят наши земли. И мне, как тиису и кадерамилю та Оско и та Орнели, надлежит их остановить.

— И на лавочку присесть, и рыбку съесть, — поправил Навли длинные седые усы. — Шустёр ты, орлиная немочь. Не забудь только, что это может кончиться Коронным Судом для тебя, и для твоего отца.

— И с победой, и с добычей, Навли, — возразил Миха. — Ты лучше скажи: что бы ты сделал на месте атамана разбойников, поняв, что мы не придём?

— Ушёл бы, — ответил воин-наставник. — Если люди при добыче, долго удержать их в засаде невозможно. Дня три-четыре, а потом по любому придётся сниматься и уходить.

— Навли! — довольно рассмеялся Миха. — А ведь я знаю, где сейчас разбойники. Вернее, где они скоро будут…

— И где же? — спросил старый воин-наставник.

— Вот, — палец юного предводителя поднялся высоко на полночь, где был изображён окружённый частоколом домик под дерновой крышей. Рядом было каллиграфически выведено: «Басина».

— Крысиная нора у Руаха на хвосте! — удивился воин-наставник. — Где мы, и где эта Басина. Это же на самой Росаве. Что им там делать?..

— Смотри! — воскликнул Миха. — Это воины-люди, бывшие на службе у эльфов, причём они стараются скрыть, что были на службе у эльфов. Не даром же они спрятали эльфийские шлемы и эльфийское платье. Шли они в Крохану по эльфийскому тракту, пока их что-то не спугнуло…

— Что-то? — усмехнулся Навли. — Клянусь печёнкой, Её Светлость Аройу Рамахи, твоя благородная пра-пра-бабушка выдвинула навстречу один или два полка…

— И они свернули сюда, — продолжал Миха. — Свернули, чтобы скользя вдоль границ эгльрами, выйти к Шунко…

— Хм, — задумался старый воин-наставник.

— Теперь слушай дальше, — рассуждал Миха. — По горам с лошадьми, с обозом, с «парящим фургоном» им не пройти. Остаются дороги. Пропитание им тоже не добыть — приходится грабить. Но грабежи не могут остаться безнаказанными, поэтому их атаман будет нас ждать… Если бы мы завтра двинулись на Санка, непременно угодили бы в засаду.

— Ну, предположим, — нехотя согласился Навли.

— А мы на Санка не пойдём, — рассмеялся Миха. — Их атаман не сможет нас ждать долго, его наверняка преследуют эльфы, да и в фургоне у него должно быть что-то ценное. Поэтому он двинется вот сюда, через Ящеричий отрог. Единственное место, где можно переправиться с «парящим фургоном» — вот эта деревенька под названием Басина. И здесь не они на нас, а мы на них сделаем засаду…

— Шустёр! — усмехнулся старый Навли. — Ну, шустёр! Ему велели очистить от разбойников восходные округа, а его несёт на полночь. Клянусь печёнкой, за такие дела с тебя отец с живого шкуру спустит…

Глава тринадцатая «Фру-фру», мохноногая лошадка

— Аня! Послушай, Аня!..

— Юркин, чего тебе? — обернулась девушка.

Даже чумазая и растрёпанная, в блузке и светлых джинсиках, порванных на коленях уже не только согласно требованиям моды, с выгоревшими на солнце короткими светлыми волосами, выглядела она восхитительно. На правом запястье болтался коричневый ремешок, завязанный на счастье ещё в Москве и не пропавший, не потерявшийся за прошедшие десять дней, в вырезе блузки на золотой цепочке покачивался прозрачный кулончик… Пробивавшийся сквозь переплетение ветвей солнечный свет подсвечивал волосы девушки, набиравшей на берегу ручья воду в пластиковую канистру.

— Юркин, что случилось? — переспросила Анечка. — Ты на меня так смотришь, словно снова увидел полосатую кошку, что едва не прыгнула на нас с дерева три дня тому назад…

— Нет, Аня, я… — Юра снова не смог подобрать слова. — Я люблю тебя!..

— Ой, мамочки! — рассмеялась девушка. — Юркин! Если бы ты знал, как мне это надоело. Да на свете полным-полно девушек…

— А мне не нужно, чтобы… э-э… полным-полно!.. — Юра даже задохнулся от возмущения и обиды. — Мне нужна ты, только ты! Аня, не веришь? Ты — самая красивая, самая замечательная… Ты — милая, чудесная, лучше всех на свете…

— Блин, завёл свою шарманку! — фыркнула Анечка. — Тысячу раз прав Вовкин, когда говорит, что не надо было с тобой ехать. Уж точно не застряли бы в этом дурацком лесу. Мне на работу выходить послезавтра… Наверное, я точно не знаю. А где мы теперь? Скажи, где?..

И вскочив, побежала прочь по тропинке.

На ручку оставшейся на берегу канистры опустилась летающая ящерица. У неё были кожистые перепончатые крылышки, длинный узкий, раздваивающийся на конце хвост, тело покрывали мелкие перья, а черепашья пасть полна крошечных зубов. Ящерица была весела и беззаботна и, как успели убедиться москвичи, совершенно безобидна — её товарки охотно брали хлеб и орешки с протянутой ладони.

Глядя на нагло выпрашивающую подношение ящерицу, Юра думал о том, как же не хочется возвращаться в лагерь. Даже если Анечка не расскажет об очередной попытке с ней объясниться — за что Володя мог приятеля запросто побить, видеть обеих девушек, слышать их сочувственные перешёптывания было невыносимо.