Элиас (Илья) Бикерман. Петербургский пролог / Elias Bickerman. Petersburg Prologue

Обратимся теперь к еврейской стороне проблемы. По еврейскому закону никого нельзя казнить без суда. В начале своей публичной карьеры в 47 г. до н. э. Ирод узнал, что нарушение этого принципа является тяжким преступлением484. Но, с другой стороны, по-прежнему существовала архаическая процедура, осуществляемая общиной против правонарушителя, в том виде, как она была зафиксирована в Библии. Очевидной причиной ее сохранения была описанная в Торе форма казни каменованием почти во всех случаях приговоров к смертной казни485. Так, в 7 г. до н. э. перед римским судом Ирод цитировал библейский закон против непокорного сына (Deut. 21.21), согласно которому присутствующие должны были побить такого сына камнями486 после того, как родители выдвинули против него обвинение. Ироду самому пришлось обращаться к народу за исполнением правосудия. Весной 4 г. до н. э. некоторые ревнители благочестия сбросили золотых орлов, поставленных над воротами Храма. Ирод собрал еврейских магистратов и народ в амфитеатре в Иерихоне и обвинил виновных и их пособников в богохульстве. Около 8 г. до н. э. царь вывел перед толпой в Иерихоне должностных лиц, обвиненных в государственной измене, и толпа забила их камнями. На следующий год Ирод вывел перед собранием в Кесарии более трехсот сановников, обвиненных в участии в заговоре против него, и их также забили камнями487. Подобные действия, совершенные толпой, получившей на это юридическую санкцию, не следует путать с линчеванием, поскольку народ собирался, судил и казнил преступника по призыву магистратов488. После смерти Ирода новый царь, Архелай, заявил, что ревнители благочестия зелоты, казненные в 4 г. до н. э., были приговорены к смерти «в соответствии с законом»489. Согласно Иосифу Флавию, вся нация пострадает за грех вступления на священную территорию, если виновный не будет «уничтожен»490. Библия предписывает предавать смерти постороннего человека, который приблизится к скинии (Num. 1.51; 3.38). Соответствующим образом и талмудическая юриспруденция говорит о том, что рядовой человек, прислуживающий в Храме, подлежит смерти491. Подобное осквернение должно быть наказано немедленно, или весь социум будет загрязнен. Когда священник в состоянии ритуальной нечистоты служил при алтаре, другие священники не привлекали его к суду, но выводили его из Храма и разбивали его голову дубинками492. Обратите внимание на то, что это публичное действие четко разграничивается в Мишне с линчеванием, совершаемом отдельными ревнителями благочестия в случае некоторых других правонарушений, например, кражи священных сосудов. Разница опирается на тот факт, что закон прямо запрещает осквернение скинии под страхом смерти (Lev. 15.31; Num. 19.13 и 20), в то время как юридических предписаний об ущербе, нанесенном священным предметам, которые не находились под юридической защитой, не существовало493. В другом таннаитском пассаже494 рабби Симеон говорит, что однажды вошел в помещение между портиком и алтарем, не совершив омовения (cf. Ex. 30.20). Рабби Елеазар ответил, что даже первосвященнику следовало разбить голову за подобное преступление, и добавил: «Baal ha-pil тебя не изобличил». Под хранителем ворот ( ) имеется в виду один из привратников священнического рода, находившихся во внутреннем дворе Храма, которые следили за тем, чтобы не происходило ничего неподобающего495. Появление язычника на священной территории расценивалось как акт предельного осквернения. «Неизбежная смерть» – таков был приговор, и преступник «уничтожался» евреями496. Сейчас мы можем понять полный смысл выражений, используемых Филоном и Иосифом Флавием. В соответствии с греческими и еврейскими идеями касательно права на законную самозащиту общины против тех, кто направляет на нее гнев божества, богохульник должен быть убит толпой. Юридический характер этого действа, отличный от линчевания, объясняет определенную черту храмовой надписи. Текст обусловливает формулой «а не то» четко определенную санкцию смерти. Она должна тем не менее подчиняться требованиям еврейского закона, в соответствии с которым виновный должен быть предупрежден о последствиях его намерения нарушить закон, и предупреждение должно поставить его в известность о каре, которой он подлежит497. Автор надписи должен был привести в соответствие эту современную идею о важности осознанного намерения и личного древнего принципа автоматической реакции сообщества на осквернение. На практике то, будет ли нарушитель выкинут наружу и убит толпой, зависело от действия левитов-сторожей, исполнявших роль храмовой полиции. Толпа начала бить Павла за предполагаемое нарушение закона, запрещающего вводить язычников в Храм, но он был спасен римскими солдатами, и его дело было передано в правомочный суд. Точно так же в Эфесе друзья Павла были схвачены язычниками и приведены на собрание в театре по обвинению в святотатстве против Артемиды, богини Эфеса498.

V