Елисейские Поля

Люка дергает плечом. Этого только не хватало, чтобы и дома про лицей. Верно, им уже совсем не о чем говорить, раз о такой скуке спрашивают.

— Она у меня первая ученица, — хвастается Екатерина Львовна.

— Удивительно. — Владимир Иванович улыбается Люке. — Ведь русская во французском лицее. Трудно, должно быть.

Но Вера обрывает его:

— Еще бы она ленилась. За нее деньги платят. Должна понимать, не маленькая.

В двенадцать часов Владимир Иванович уходит. Теперь спать, а назавтра все сначала.

2

Четверг. С тихих деревьев Люксембургского сада падают рыжие листья.

Люка сидит на скамейке между хорошенькой Жанной и курносой Ивонной.

— Сыграем еще партию?

Ивонна вытирает лоб рукой:

— Посидим. Я устала.

— Ты толстуха, — говорит Жанна презрительно. — С тобой скучно играть.

Солнце освещает рыжие деревья, статуи, цветники, лестницы и дворец. Игрушечные кораблики плавают в круглом бассейне. Трава еще совсем зеленая, и воздух теплый.

Люка размахивает ракеткой:

— Да, да, Ивонна, с тобой скучно. В теннис ты не играешь, бегать не можешь, и ничего-то ты не знаешь.

— Ну, положим, я знаю гораздо больше тебя.

— Ты? Что ты знаешь?

Ивонна гордо выпрямляется:

— Много, хотя бы, например, что надо делать, чтобы иметь детей.

Жанна хохочет:

— Нашла чем удивить. Я знаю даже, что надо делать, чтобы не иметь детей. Хочешь, расскажу?..

Щеки Жанны краснеют. Ивонна наклоняется к ней, глаза блестят.

— Расскажи…

Люка зажимает уши:

— Не смей, не смей. Я не хочу. Замолчи, Жанна.

Она вскакивает со скамейки и убегает.

Жанна догоняет ее:

— Куда ты, принцесса-недотрога? Если не хочешь, чтобы я рассказывала, я тебе книжку принесу. Сама прочтешь. Очень интересно.

— Нет, и книги не надо.

— Видишь, я знаю больше тебя. Нечем тебе гордиться. И у тебя вид девчонки, а у меня… — Ивонна с удовольствием проводит рукой по своей груди.

Люка морщится:

— Это некрасиво и немодно.

— Глупости. Мужчины это любят.

— А ты почем знаешь? Вот у меня сестра Вера. Тонкая, плоская и пополнеть боится.

— А в нее много влюбляются?

— Ужасно. Двое уже застрелились, — фантазирует Люка.

— А тебя она любит?

— Обожает. Все, что я хочу, делает. Конфеты покупает.

— Счастливая ты, Люка, — вздыхает Жанна. — У меня брат все меня мучает, за волосы дерет.

Ивонна снова проводит рукой по груди:

— А все-таки мужчины это любят…

— Откуда ты знаешь?

— Мне Поль сказал.

— Поль?.. — переспрашивает Люка.

— Ну да. Поль, мой двоюродный брат. Он приходит к нам по воскресеньям. И в коридоре…

— Что в коридоре?…

Ивонна выжидательно молчит.

— Ну, ну, — Люка трясет ее за плечо. — Что такое в коридоре?

— В коридоре он… — Ивонна снова умолкает.

— Ну, — вскрикивает Жанна.

— Он большой, — говорит Ивонна мечтательно. — Ему уже восемнадцать лет. Он студент.

— И что же в коридоре?..

— В коридоре он обнимает меня… И целует.

— Неужели? — ужасается Жанна. — И ты позволяешь?

— Как не позволить? Он сильный.

— Куда он целует тебя? В губы?

— Да, в губы. В шею. И колени.

Люка краснеет:

— Колени…

— Да. Сначала я боялась, но теперь…

— А если войдут?

— Тогда будет скандал, — спокойно говорит Ивонна. — Но что же я могу? Он сильный.

Жанна смотрит на Ивонну сбоку:

— А ты не врешь?

Ивонна возмущается:

— Честное слово. Хочешь, в воскресенье приведу его сюда?

— Приведи, непременно приведи.

Ивонна чувствует себя героиней.

— Ну а ты, Жанна. Неужели тебя еще никто не целовал?

Жанна грустно качает хорошенькой головкой:

— Нет, никто. А тебя, Люка?

Люка пожимает плечами:

— Я бы многое могла рассказать. И поинтереснее, чем Ивонна, только не вам, вы слишком глупы.

— Сама ты умна, — огрызается Ивонна. — Просто тебе стыдно, что рассказать нечего.

Люка снова пожимает плечами:

— Может быть, и есть что, да не тебе.

Они идут по прямой, шуршащей рыжими листьями аллее. Вдали видны широкие ворота.

— Кто скорей до забора, — кричит Люка. — Раз, два, три. — И несется вперед.

Минуту Жанна бежит рядом, плечом к плечу, потом топот ее ног слабеет, она отстает.

— Первая, я первая, — кричит Люка, держась за решетку. — А вы черепахи.

По улице мимо сада проезжает такси. Сквозь стекло на Люку смотрят черные блестящие глаза. И рядом в глубине маленькая голубая шляпа, совсем как у Веры. Одна минута, и уже нет такси.

Арсений… Неужели Арсений и Вера?.. Или только показалось?.. Люка стоит около забора и смотрит вслед такси. Неужели это был он?..

Жанна дергает Люку за руку:

— Что же ты не отвечаешь? Хочешь играть в Линдберга?

3

Самовар шумит на белой скатерти. Рядом с вазочкой с вишневым вареньем мотки красного, синего и желтого шелка. Вера молча шьет, наклонив темную, гладко причесанную голову. Владимир Иванович влюбленно смотрит на нее:

— Сегодня был чудный день. Вы гуляли, Вера Алексеевна?

— Да, гуляла. — Вера внимательно считает стежки, не поднимая глаз.

Люка ставит чашку на блюдце.

— А я была в Люксембургском саду. Скажи, Вера, ты не проезжала мимо в такси? С Арсением Николаевичем?

— Я?.. — Вера резко поворачивается к сестре. Ножницы со звоном летят на пол. — Я? С Арсением Николаевичем?.. Ты с ума сошла.

— Чего ты сердишься? Мне показалось издали. Шляпа голубая, совсем как у тебя.

Вера густо краснеет: