Элита русской разведки. Дела этих людей составили бы честь любой разведке мира

— Ни в чем. Произошло досадное недоразумение. Плохая расшифровка телеграммы вызвала здесь неудовольствие вами, а вы знаете, что повсеместная нервозность — плохой советчик.

— Счастлив, что вы сообщили об этом, ваше превосходительство, у меня словно камень с души упал…

— Добавлю, что по согласованию с генералом Алексеевым мы решили направить вас в Париж, на этот раз с официальным титулом представителя первого генерал-квартирмейстера. Вы будете руководить разведслужбами всех фронтов…[48]

5 октября 1916 года полковник Павел Игнатьев был назначен временно исполняющим должность начальника русского отделения Межсоюзнического бюро в Париже. После этого отношение к нему в Ставке изменилось, как по мановению руки. Более того, в тот же день он нашел у себя записку начальника личной охраны Николая II, в которой сообщалось о том, что на следующий день его приглашает к обеду государь.

За столом шел непринужденный разговор на самые разнообразные темы, но после обеда император отвел Игнатьева в сторонку и тихо сказал:

— Полковник, генерал Алексеев сообщил мне о вашем назначении. Вы незамедлительно получите приказ посетить штабы всех фронтов, чтобы договориться с ними. После этого я хочу вновь с вами встретиться…

Из поездки Игнатьев вернулся в конце октября. Царь принял его спустя некоторое время, а пока что граф наблюдал за обстановкой в Ставке, которая поразила его, с детства воспитанного в строго верноподданническом духе, нелояльностью к императору.

Как-то раз, после ужина, Николай сказал ему:

— Не хотите ли проводить меня в мои апартаменты?

Игнатьев пошел вслед за царем в его рабочий салон-кабинет. Николай тщательно закрыл двери, пригласил гостя сесть, сам уселся в кресло за письменным столом и заговорил:

— Полковник, считайте, что имеете дело с одним из ваших генералов, с которыми поддерживаете постоянные и дружеские отношения. Разговаривайте со мной, как вы разговаривали бы с ними. Это облегчит дело, поскольку мы о многом должны переговорить и сделать обзор положения. Важность этого вы вскоре поймете. Прежде всего, скажите мне, что вы думаете о Германии и Австрии?

— Германия, ваше величество, оказывает сопротивление, непонятное для многих людей. Она имела преимущество в вооружениях до объявления войны, однако тяжелые потери уменьшили ее мощь. Ее разгромили бы довольно быстро, если бы с началом боевых действий союзники могли скоординировать свои действия и назначить единое командование. Германия использует соперничество, которое при каждом удобном случае сама и разжигает между державами Антанты: когда одна из них наступает, другая стоит с винтовкой у ноги. Германия пользуется этим для переброски армий с Востока на Запад, в зависимости от обстановки, благодаря своим великолепным железным дорогам и массе войск, которую концентрирует на фронте, сковывая любое усилие.

— Скажите мне, полковник, как вы организовали вашу разведслужбу во время пребывания во Франции?

Игнатьев назвал имена своих руководителей организаций и перечислил их дела…

— Молодцы, — сказал император, — вы делали и будете делать хорошую работу. Этот путь усеян многочисленными шипами, но я знаю, что вы не отступите ни перед какими препятствиями.

Разговор о разведке был закончен, но предстояло обсудить еще одну тему. Лицо Николая потемнело.

— Поговорим теперь на другую тему, которая сильно ранит мое сердце. Что вы думаете о слухах, циркулирующих в Париже, Лондоне, а также в иностранной печати, согласно которым я и императрица якобы хотим заключить сепаратный мир?

— Действительно, ваше величество, я слышал об этом, не придавая большого значения слухам: мало ли какая ложь в ходу!

— Императрица очень задета подобными инсинуациями. Это гнусная клевета. Я позволяю повторить мои слова всем, кто будет заговаривать с вами на эту тему.

Не в силах усидеть, разгневанный император поднялся и принялся ходить по кабинету. Игнатьев также встал.

— Сидите, полковник, — резко сказал Николай. — Мне надо немного подвигаться.

И он долго еще мерил шагами кабинет, куря одну папиросу за другой, а удивленный Игнатьев следил за ним глазами, удивленный, что эта клевета так глубоко ранит царя. Наконец тот успокоился.

— Прошу вас, полковник, — тоном приказа сказал он, — по возвращении во Францию провести глубокое расследование, чтобы узнать источник этих слухов. Используйте все ваши связи и не останавливайтесь перед расходами, чтобы добиться результата…

26 ноября полковник Игнатьев выехал в Париж. Выполнять просьбу-приказ императора он начал уже по дороге. На пути в столицу Франции он сделал остановку в Лондоне, где у него в то время работал один из лучших агентов, очень способный к разведке и большого ума человек. Там Игнатьев приказал провести тщательное расследование источников слухов о сепаратном мире. Такое же задание получил другой агент, из высших кругов Лондона, имевший большие связи среди политиков.