Элитные группы в «массовом обществе»

В странах Юго-Восточной Азии довольно заметную роль в комплектовании профессионалов и чиновников играли выходцы из самой служилой среды, а офицерский корпус обычно в качестве ядра включал детей офицеров, хотя среди чиновников и младших офицеров в 60—70-х гг. было много представителей состоятельного крестьянства. В Камбодже в 1963 г. среди офицеров сухопутных войск было 2 % выходцев из высших чиновников, 11 % из офицеров, 3 % из лиц свободных профессий, 16 % из служащих, 15 % из предпринимателей, 53 % из крестьян, происхождение офицеров ВВС и ВМФ было более высоким, там выходцы из этих групп составили 17,1 %, 6 %, 4 %, 30 %, 15,5 % и 23,6 % соответственно, и еще 3,5 % принадлежали к членам королевской семьи⁵⁰³. В Таиланде в 1963 г. среди чиновников, поступивших до 1932 г., 19 % происходили из чиновников, 33 % из буржуазии, 5 % из интеллигенции, 43 % из крестьян. До начала 30-х гг. 87 % офицеров происходили из аристократических семей. В 1960–1964 гг. среди принятых в военные училища 63,8 % вышли из мелкой буржуазии. В 1969 г. среди младших офицеров было 12,8 % выходцев из крупной и средней буржуазии, 44,6 % из мелкой буржуазии, 27 % из крупных земельных собственников, 15,3 % из офицеров и чиновников. С 1949 по 1969 г. доля выходцев из мелкой буржуазии выросла с 36,7 до 44,6 %, а аристократии и крупных земельных собственников – снизилась с 34,6 до 27 %. На 1962 г. в училище ВМФ из военных семей было 30 %, училище ВВС – 42 %, в училище сухопутных войск – 27 %, в университетах – 8 %⁵⁰⁴. Как явствует из данных об учащихся вузов, профессионалы комплектовались из буржуазии и чиновников в большей степени, чем офицеры. На 1965 г. состав учащихся (%) выглядел следующим образом:⁵⁰⁵

В Эфиопии в 1960 г. среди слушателей военной академии (единственного военного учебного заведения) из семей крупных и средних землевладельцев происходили 64 %, в 1977 г. – 76 %⁵⁰⁶. В Нигерии в 40—50-х гг. 20 % частных менеджеров (практически единственной элитной группы в стране) происходили из чиновников. В середине 50-х гг. 40 % менеджеров происходили из чиновников туземной администрации, клерков и младших менеджеров, 25 % – из фермеров, 20 % – мелких и средних предпринимателей, 11 % – квалифицированных рабочих, 4 % – традиционных правителей. До 1960 г. 12,5 % происходили из клерков, главных кассиров, кладовщиков, 11 % – журналистов, 6,2 % – деятелей общественных и религиозных организаций, 7,8 % – учителей, 4,6 % – полицейских, 3,1 % – партийных функционеров, 1,5 % – профсоюзных работников, 3,6 % – традиционных правителей; из выдвинутых на руководящие должности 9,3 % клерки, по 1,2 % пом. бухгалтеров, счетоводы, начальники станций, продавцы, прочие – 3,6 %. В середине 70-х гг. 7 % происходили из собственников и высших менеджеров, 11 % – из чиновников, 19,5 % – конторских служащих и младших менеджеров, 4 % – лиц свободных профессий, 6 % – технических специалистов, 1,5 % – традиционных вождей, 26 % – фермеров, 13 % – квалифицированных рабочих, 2 % – офицеров, 1 % – священников, 9 % – прочих⁵⁰⁷.

Приведенные данные показывают, что в большинстве азиатских стран социальные группы «профессионалов» и «чиновников» в большинстве (от 55 % до 2/3 и даже 3/4) комплектовались выходцами из массовых элитных групп, т. е. буржуазии, землевладельцев и тех же «профессионалов» и «чиновников», в африканских странах – примерно на треть).

В ряде многонациональных стран офицеры (и реже чиновники) комплектовались преимущественно из некоторых национальных групп, а в Индии – высших каст. В высшие группы индийского общества (капиталисты и землевладельцы, высшие чиновики и привилегированная группа специалистов) входили 39 % всех брахманов, 73 % членов других высших каст и только 3 % – «зарегистрированных каст» (т. н. неприкасаемых)⁵⁰⁸. Хотя для последних в государственном аппарате было зарезервировано определенное число мест, для высших классов чиновников эти квоты не выбирались. В 1978–1979 гг. в аппарате центрального правительства квота для низших каст среди чиновников 1-й категории была заполнена на 31 %, 2-й – на 50 %, 3-й – на 78 % и только в 4-й несколько превышала квоту⁵⁰⁹. В Пакистане в 1948–1970 гг. среди 48 генерал-майоров было 17 панджабцев, 19 пуштунов, 11 переселенцев из Индии и 1 бенгалец⁵¹⁰. В Афганистане в 70-х гг. среди генералов и старших офицеров насчитывалось не менее 70 % пуштунов, около 20 % – таджиков и 10 % прочих, среди младших – 45 % пуштунов, 35 % таджиков, 10 % узбеков и 10 % прочих⁵¹¹. В Эфиопии в 1970–1972 гг. если 40 % рядовых были амхара и 40 % галла, то среди офицеров от подполковника и выше амхара в 1970 г. составляли 75 %, тиграи и эритрейцы – 10 %, галла – 12 %, прочие – 3 % (в 1972 г. – 65 %, 8 %, 21 % и 6 % соответственно); среди офицеров ниже подполковника в 1970 г. амхара составляли 65 %, тиграи – 10 %, галла – 25 % (в 1972 г. 60 % амхара, 30 % галла и 10 % все остальные)⁵¹².