Элизабет Тейлор

Элизабет проходила в афишах как Элизабет Тейлор, хотя контракты подписывала как Элизабет Тейлор-Бертон. В ежедневной ведомости выхода на работу, по ее требованию, она значилась как миссис Ричард Бертон. Супруги также потребовали, чтобы 1 марта — день Святого Давида — считался для них выходным, чтобы Элизабет могла сопровождать Ричарда, который имел привычку в этот день упиваться до бесчувствия, празднуя именины святого - покровителя Уэльса. Вдобавок к своим гонорарам, оба потребовали отдельное вознаграждение за фотографирование и использование своих имен в рекламных целях.

Гонорары адвокатов при составлении контрактов для них обоих составили 30 тысяч долларов, причем эти расходы «МГМ» также взяла на себя, заплатив 15 тысяч долларов Вейсбергу и Фрошу, и еще пятнадцать тысяч адвокатской конторе «Ганг, Тайр, Рудин и Браун».

Поскольку им в руки шли хорошие деньги, Элизабет учредила корпорацию «Интерпланет Продакшн», а Бертон — «Атлантик Програмс Лимитед». Это были лишь две из нескольких корпораций, основанных ими в течение ряда лет. Поскольку британские граждане, живущие за пределами страны, пользовались куда большими налоговыми льготами, нежели живущие за границей американцы, Элизабет решила отказаться от американского гражданства и целиком перейти в британское подданство. Этот шаг потребовал бы от нее публичного отречения от верности Соединенным Штатам. Элизабет настаивала на том, чтобы ей было позволено осуществить эту процедуру приватно, а не заявлять об этом во всеуслышанье, как того требовал Госдепартамент.

«Если мне память не изменяет, США теряли в налогах что-то около двух миллионов долларов, — рассказывал Пол Нешамкин. — Однако Элизабет отказалась публично отречься от американского гражданства, поскольку это повлекло бы за собой крупный скандал».

Элизабет отказалась лично явиться в американское посольство и подписала документы об экспатриации у себя в номере парижского отеля. Она заявила, что становится подданной британской короны исключительно как супруга Ричарда Бертона.

«Неправда, что я меньше люблю Америку, просто я больше люблю мужа, — сказала она. — Я не скрываю, что хочу отказаться от американского подданства и целиком перейти в британское. Мне больше всего на свете хочется стать британкой. Больше всего на свете я люблю британцев».

На протяжении последующих нескольких лет Элизабет зарабатывала по миллиону долларов за каждый фильм, а также 10% с кассовых сборов плюс четыре тысячи долларов в неделю на текущие расходы. Гонорары Бертона варьировались от пятисот до семисот пятидесяти тысяч долларов за картину плюс две тысячи долларов в неделю на текущие расходы. Всего они вместе снялись в одиннадцати фильмах — в девяти из них как муж и жена — и стали обладателями состояния в 50 миллионов долларов. Большую часть этих денег они разместили в Швейцарии, стране их официального проживания, тем самым оградив свои капиталы от американского подоходного налога.

Ричард не делал секрета из того, что его наиглавнейшая цель в жизни — стать богатым.

«Деньги для меня — самое главное, — признался он одному приятелю. — У меня их никогда не было, а вот теперь появились, и я хотел бы, ну, я, конечно, не знаю, как ты представляешь себе богатство, но я хотел бы его иметь».

«Он только об этом и говорил, — рассказывал Пол Нешамкин. — Он признался мне, что ему не достает одного — быть таким же богатым, как и Элизабет. Он сказал, что просто обязан зарабатывать за картину столько же, сколько и она. По его утверждению, кроме денег ему ничего не нужно. Когда же я спрашивал его, а как же искусство, он кричал: «К черту искусство, я хочу быть богатым, богатым, богатым».

Во время съемок «Кулика», первой их совместной работы в статусе мужа и жены, Ричард препирался с Винсентом Миннелли из-за одного из режиссеров.

«Но ведь это же абсурд, — говорил он. — Были бы деньги, а мы уж спляшем».

После того как фильм вышел в прокат, кинокритик Джудит Крайст так отзывалась об этой «пляске»:

«Элизабет Тейлор и Ричард Бертон получили за участие в съемках миллион семьсот пятьдесят тысяч долларов. На вашем месте, я бы потребовала для себя денег не меньше за то, чтобы на них посмотреть».

Но Бертоны отмахнулись от критики. «Время от времени приходится делать халтуру», — заметил Ричард. «Мы с самого начала понимали, что шедевра из этого не получится», — поддакнула Элизабет.

Отхватив у продюсера в качестве вознаграждения за свое участие в картине пригоршню бриллиантов, Элизабет и все ее окружение отбыло вслед за Ричардом в Дублин, где у него начались съемки фильма «Шпион, который пришел с холода». Элизабет дала Ричарду то же самое обещание, что и Майку Тодду и Эдди Фишеру до него, — то есть никогда не оставлять его одного. В случае с Ричардом Бертоном, которого, между прочим, режиссер Мартин Ритж как-то назвал «величайшим фаллическим символом в мире», на то имелись и другие причины, кроме любви, и пятый муж этого нисколько не отрицал.