Элизабет Тейлор

Постоянное внимание к Элизабет со стороны ее свиты значительно облегчало жизнь для Генри Уинберга, который был просто не в силах выдерживать той эмоциональной напряженности, которая требовалась Элизабет. Тем не менее, в самом начале их романа она любила его так сильно, что не стеснялась изливать перед ним душу, рассказывая о своем предыдущем опыте. Элизабет ничего от него не утаивала. Она до самых интимных подробностей обсуждала с ним все свои браки, все свои разводы и любовные романы, включая мимолетный роман с Фрэнком Синатрой в годы молодости. Затем, как это всегда случалось в ее отношениях с мужчинами за исключением Майка Тодда, она попросила Уинберга жениться на ней. Но, в отличие от всех предыдущих ее возлюбленных, Генри ответил отказом. Будучи уже однажды разведенным и имея сына, он не имел ни малейшего намерения снова взваливать на себя эту обузу. Его понятия о верности и преданности не шли дальше сожительства. Однако поскольку Элизабет не унималась, он приобрел в знаках союза два одинаковых золотых кольца, которые они оба какое-то время носили на левой руке. Но о браке, настаивал он, не могло быть и речи. Более того, если верить утверждению Уинберга, когда Элизабет сделала ему предложение, он пошел в ванную, где и нарисовал на куске туалетной бумаги брачное свидетельство, которое затем прилепил к зеркалу.

«Большинство бумажек, — заявил он, — кончают свою жизнь в унитазе».

Элизабет приклеила на своем зеркале собственный комментарий на куске туалетной бумаги, в котором просила Уинберга узаконить их отношения перед судьей.

«Хватит с меня неприятностей с судьями, — возразил Уинберг. — Я могу сам себе нарисовать любое свидетельство».

Некоторые из пережитых Уинбергом неприятностей с судьями проистекали еще с тех пор, как он предстал перед калифорнийским судом по обвинению в четырех случаях финансовых махинаций в особо крупных размерах. Уинберг продавал подержанные машины, у которых счетчик пробега был прокручен назад Уинберг полностью признал себя виновным. Позднее судья заменил формулировку приговора на более мягкую, оштрафовав мошенника на тысячу долларов, и присудил ему три года условно. Это дело наделало много шума, тем более что за ним последовало еще одно — Уинберг был обвинен в «заигрывании» с юными девушками. В своем доме в Беверли-Хиллз он накачивал их алкоголем и наркотиками, после чего делал фотографии «откровенно сексуального характера».

Кое-кто из друзей Элизабет предостерегал ее от каких бы то ни было серьезных отношений с этим человеком. Многие подозревали, что он не более чем приспособленец, заинтересованный лишь в бесчисленных романах с такими богатыми и знаменитыми женщинами, как Дэви Сукарно, Тина Тернер, а также с бывшими женами Дина Мартина и Клинта Иствуда. Тем не менее, никто не взялся бы отрицать, что в его компании Элизабет лучилась счастьем.

«Секрет Генри Уинберга заключался в том, что он брал на себя заботу буквально обо всем, — вспоминал Макс Лернер. — Элизабет сказала мне: «Знаешь, Макс, я его люблю. Я знаю, что вам он не нравится, но мне все равно, для меня он хорош, и, главное, он заботится обо мне. А еще ему нет равных в постели. Я, конечно, понимаю, куда ему тягаться с такими умниками, как ты, но он заботится обо мне, а это самое главное».

Находившийся на другом берегу Атлантики Бертон был полностью с ней согласен.

«Все, что ей нужно — это я, — заявил он. — Нужен для развлечений, а, кроме того, еще какой-нибудь милый мальчик на побегушках». Бертон отказывался принимать всерьез этого «милого мальчика» — если верить его утверждениям, он даже не знал, как зовут этого Уинберга. Ричард называл его то «этот парнишка Вайсберг», или «как-его-там-Уинборг». Обычно он презрительно отзывался о своем сопернике как об «этом ужасном торговце подержанными машинами». Когда же ему рассказали о пресловутых огромных гениталиях Уинберга, Бертон съязвил: «Уверен, что подобно подержанным машинам, которые он продает, это когда-нибудь отпадет само собой».

То, что Элизабет выбрала себе в любовники мужчину младше Ричарда на восемь лет и находившегося в прекрасной физической форме, несомненно свидетельствовало о том, что это было сделано намеренно, в расчете на то, чтобы взбесить Бертона, который изо всех сил пытался сохранить видимое спокойствие.