Элизабет Тейлор

Вскоре после того, как Билл узнал из газет о судьбе, постигшей Гленна Дэвиса, он написал Элизабет пылкое письмо с предложением руки и сердца. Билл писал, что согласен прилететь в Калифорнию, чтобы подарить ей к помолвке бриллиантовое кольцо. Элизабет позвонила ему, чтобы сказать, что она согласна, рассыпавшись заодно в признаниях в любви, однако по настоянию матери попросила особенно никому об этом не распространяться, пока они официально не объявят о помолвке.В мае Элизабет вместе с Сарой прилетели во Флориду, чтобы провести три недели в роскошном доме семейства Поли на острове Сансет.

«Они обручились буквально на следующий день после ее приезда, — вспоминала Сара. — Элизабет умоляла меня объявить о помолвке — ей просто не терпелось появиться на людях с чудесным бриллиантовым колечком на пальце».

Билл Поли подарил Элизабет ее первое бриллиантовое кольцо — изящно ограненный камень размером в три с половиной карата и два небольших, в полкарата, бриллианта.

Чтобы объявить о помолвке, Сара созвала целую пресс-конференцию и говорила без передышки на протяжении сорока пяти минут. Билл Поли, наоборот, не проронил ни слова, как, впрочем, и Элизабет, которая ограничилась лишь указаниями фотографам, как им снимать ее обручальное кольцо.

«Симпатичная ледышка, — сказала она. — Билл так называет это кольцо».

«Элизабет закончит среднюю школу при студии ”МГМ” раньше февраля следующего года, — сказала Сара Тейлор. — Вот почему мы хотели бы повременить со свадьбой до следующей весны. А через две недели Элизабет возвращается в Голливуд, чтобы приступить к работе над новой картиной». «Разумеется, она не оставит свою карьеру, но сейчас мы стираемся не слишком заострять на этом внимание, — добавила Сара. — Пусть все разрешится само собой».

С самого начала Билл Поли дал понять, что желал бы в будущем видеть рядом с собой супругу, а не кинозвезду, и Элизабет с готовностью согласилась оставить кино. Не слишком велика жертва, уверяла она своего жениха, ей уже и без того до смерти наскучило сниматься в кино.

«Уж лучше я займусь производством на свет младенцев», — заявила она.

Спустя несколько дней Элизабет позвонил Сэм Маркс, продюсер, снявший ее в картине «Мужество Лэсси».

Тейлоры с радостью приняли его приглашение прийти к нему в гости.

Когда Сэм Маркс появился на пороге особняка Поли, дверь ему открыл Билл, который, разумеется, поинтересовался, что ему нужно.

«Я пригласил Элизабет на чай», — объяснил продюсер.

«Как бы не так, — взревел Билл Поли. — Она едет со мной на рыбалку».

Элизабет разрешила этот спор следующими словами:

«Мистер Маркс первым дал мне шанс испробовать мои силы в кино, и коль я сказала ему, что приеду к нему на чай, то значит приеду!»

Билл Поли, не сказав ни слова, хлопнул дверью и вышел вон. Элизабет отправилась на чай, однако весь день проплакала. Снова Сара была вынуждена переоценить ситуацию. Вечером она сказала Биллу, что Элизабет любит его всем сердцем и с радостью выйдет за него замуж, но, видимо, им требуется некоторое время побыть на расстоянии, чтобы испытать их чувства на прочность.

Не снимая с пальца обручального кольца, Элизабет возвратилась в Голливуд, чтобы начать работу над «Большим похмельем» — романтической комедией с Ваном Джонсоном в главной роли. Каждый вечер она по несколько часов вела разговоры по телефону со своим флоридским женихом. Однако по мере того, как Билл все настойчивей требовал от нее оставить кино, а мать упорно советовала этого не делать, напряжение между молодыми людьми нарастало.

Будучи не в состоянии прийти к окончательному решению, Элизабет терзала окружающих вопросами, что же ей делать. Временами она впадала в депрессию.«Она по-прежнему посещала занятия в школе, готовясь к выпускным экзаменам, и одновременно снималась в фильме, — вспоминал Ван Джонсон. — Однажды я прошел мимо ее гримерной — она сидела с учебником в руках, с трагическим видом уставясь в потолок.

«Эй, киска, — крикнул я ей. — Что с тобой?» «Ох, Ван, если бы ты знал, как мне муторно, — вздохнула она. — У меня такое чувство, будто я сегодня умру».

«Мне было не до смеха, — говорит Джонсон. — Я слишком хорошо помнил, как это ужасно, когда в юности у тебя на душе скребут кошки».

Но дело заключалось не только в этом. Духовно незрелая девушка-подросток оказалась поставлена перед мучительным выбором — выйти замуж за богатого и красивого жениха или отказаться от довольно удачной кинокарьеры.