Элизабет Тейлор

Элизабет проводила его взглядом до лимузина, подождала, когда он усядется на заднем сиденье, и лишь затем вошла в дом. Позднее она призналась матери, что Монтгомери Клифт — самый странный из всех известных ей людей. Нервный, замкнутый — он был совершенно не похож на тех мужчин, что ей встречались до этого. К своему «ремеслу» — как он называл актерскую профессию — Монти относился с чрезвычайной серьезностью. Как-то раз он даже провел целую ночь в морге, готовясь к сцене казни на электрическом стуле в своей новой работе «Место под солнцем». В основу картины был положен роман Теодора Драйзера «Американская трагедия». Беспощадное разоблачение автором «американской мечты» и ее развращающего влияния на человеческие души вызвали у многих в 1925 году, по выходу романа в свет, бурное возмущение. Элизабет понятия не имела о том, кто такой Драйзер, ей были неизвестны причины, вынудившие Джорджа Стивенса изменить название произведения и переименовать его героев. Ей было известно одно — она сыграет роль красивой, богатой девицы Анджелы Викерс, которая влюбляется в Джорджа Истмена — бедного служащего с фабрики ее отца, чью роль исполнял Клифт.

Кроме того, ей было известно, что Шелли Винтерс, актриса со студии «Юниверсал», сыграет роль несчастной фабричной девчонки, которая, забеременев от Истмена, требует, чтобы тот на ней женился и оставил Анджелу. Она настаивает на своем, и Истмен, зная, что она не умеет плавать, берет ее на лодочную прогулку. Лодка, как назло, перевернулась, а он и пальцем не пошевелил, чтобы спасти девушку.

Элизабет понятия не имела о психологической подоплеке этой истории, ей были также непонятны нюансы в характерах ее героев. Собственная роль ее тоже мало заботила. То есть, ей было совершенно очевидно, что олицетворяет собой Анджела Викерс.

«Это очередная роль богатой девушки», — заявила Элизабет. Заботило ее лишь одно — как сыграть сцены в купальном костюме и как можно эффектнее продемонстрировать вечерние платья, которые создала для нее Эдит Хед.

Джорджа Стивенса же заботила буквально каждая мелочь, касающаяся его картины. Он стремился не допустить того, чтобы его работа была воспринята как антиамериканская. Кроме того, ему пришлось убеждать Теодора Драйзера, что фильм ничуть не обесценит его беспощадную критику одной из самых неприглядных сторон американской действительности. Драйзер резко отзывался о предыдущей попытке экранизации его романа, сделанной «Парамаунтом» в 1931 году, в которой Джордж Истмен изображался этаким сексуальным маньяком с уголовными наклонностями.

Элизабет, разумеется, понятия не имела об этом. Не ведала она и о существовании Комитета по расследованию антиамериканской деятельности и даже не замечала очевидного — «охоты на ведьм», которая развернулась в то время в Голливуде.

«Она не из тех, кто читает газеты, — говорила ее дублерша. — Радионовости ее тоже не интересуют. Вся ее жизнь сводится к тому, чтобы сниматься в кино, развлекаться и менять наряды. Она была слишком юной и потому не знала, что значит слово «коммунист». Зато прекрасно разбиралась в кашемировых свитерах».

Дабы успокоить студию, Стивенс отказался от излишне критичного заглавия книги, заменив его на более сдержанное — «Место под солнцем». Кроме того, он переименовал героев, надеясь тем самым увеличить расстояние между романом и картиной. Стивенс также убедил Драйзера, что останется верен сюжетной канве и расскажет историю, не прибегая к дешевым мелодраматическим эффектам. И хотя в конце фильма Стивенс отошел от оригинала, тем не менее ему удалось создать кинематографический шедевр, бичевавший безудержное стремление Америки к деньгам, чувственным наслаждениям и положению в обществе, показав при этом, как такое стремление губит и уродует человеческие души.

Элизабет Тейлор понадобилась ему из-за ее поразительной, почти сюрреалистической красоты.

«Эта роль предполагает не столько реальную девушку, — говорил он, — сколько барышню с коробки со сластями, красавицу в желтом «Кадиллаке», о которой в душе мечтает каждый американский парень».