Элизабет Тейлор

16 января супруги выехали в Вашингтон, в Капитолий Соединенных Штатов, где новоявленный сенатор был еще раз приведен к присяге вице-президентом Мондейлом. Уорнер привез с собой все ту же библию, которую Элизабет держала в Ричмонде. На этот раз она была одета в ярко-синий костюм с белым меховым боа и наблюдала церемонию приведения к присяге с галереи для родственников. Вместе с ней была ее восьмидесятичетырехлетняя мать, Сара Тейлор, специально для этого прилетевшая из Палм-Спрингс, ее восьмидесятидвухлетняя свекровь и две чернокожие горничные, работавшие в их джорджтаунском доме.

«Даете ли вы торжественную клятву оберегать и защищать конституцию Соединенных Штатов от всех врагов, как внешних, так и внутренних... и да поможет вам Господь?» — вопрошал вице-президент.

«Готов», — отвечал Джон Уорнер. Повернувшись к галерее, он запрокинул назад голову и изобразил губами поцелуй в сторону жены. Элизабет ответила тем, что, поднявшись со своего места, послала ему страстный воздушный поцелуй.

«Я так взволнована и так горда», — произнесла она со слезами на глазах. Все вокруг, позабыв свои дела, обратили взоры в ее сторону. Лишь только один человек — представитель демократической партии — остался совершенно равнодушным к тому, что происходило в зале.

«Похоже, что Вирджиния остановила свой выбор на трех самых внушительных бюстах в стране», — прокомментировал он происходящее.

ГЛАВА 27

В первый понедельник после своего вступления в должность, Уорнер развернул утреннюю газету и в сатирической колонке Гарри Трудо узрел карикатуру на самого себя с подписью «Сенатор Элизабет Тейлор». Уорнер усмехнулся. Во вторник в той же самой колонке он был назван «малоизвестным дилетантом, которому удалось не мытьем так катаньем, вернее, женитьбой, пробраться в Сенат Соединенных Штатов». Уорнер в ответ лишь пожал плечами. В среду карикатурист так описывал Элизабет: «Дама с избыточным весом и фиолетовыми глазами, за которые не грех и умереть». Трудо вложил ей в уста следующую реплику: «У нас позади трудная гонка. Но, к счастью, избиратели штата Вирджиния знали, кто я такая, а также то, что я собой представляю, даже когда я сама была в том не вполне уверена. Как хорошо известно тем из вас, кто занимается политикой, такую поддержку не купишь ни за какие деньги, хотя, безусловно, мы делали все, что в наших силах, и поэтому я с великой гордостью хочу представить вас своему мужу, Джону Уорнеру», Сенатор в ответ рассмеялся, заметив, что ничего не имеет против подобной шутки.

В четверг напечатанная карикатура уже не показалась ему столь смешной. «Ты только вспомни, когда погиб предшествующий кандидат, — вещал один из ее персонажей, — Уорнеры так рассочувствовались, что даже предложили взять на себя долги по его избирательной кампании и материально обеспечили его семью. Угадайте, кто занял его место на следующий день?» — «Да, но все это отнюдь не значит, что они должны были что-то предлагать». — «Неужели ты не слышишь, как он сам расставил точки над «и», — продолжал первый персонаж. — Я покажу тебе мой бумажник, и ты скажешь мне, кто я такой!»

Газета намекала, что Уорнер взял на себя долги покойного соперника и открыл банковский счет на имя его вдовы исключительно в обмен на поддержку его кандидатуры, и этот намек задел сенатора за живое. Его пресс-секретарь заявил следующее: «Для подобных обвинений нет ровным счетом никаких оснований».

Элизабет пришла от этой карикатуры в ярость и отказалась проявить вежливость, когда репортеры обратились к ней с вопросами. К тому же Элизабет все еще не могла прийти в себя после карикатуры Пэта Олифанта, которая за несколько недель до этого появилась на редакторской странице газеты «Вашингтон стар». Карикатурист изобразил Уорнера верхом на толстомясой, грудастой, оседланной Элизабет Тейлор, несущей его на себе вперед к победе. Подпись под рисунком гласила: «Сцены из вирджинской охоты». Элизабет нашла эту карикатуру злобной. Она терпеть не могла шуточек в свой адрес, особенно подобных той, которую отпустил кто-то из политиков в длинной череде выступавших: «Стоя здесь, я ощущаю себя седьмым мужем Элизабет Тейлор. Я знаю, что мне полагается делать, но мне надо еще поразмышлять над тем, как сделать это поинтереснее».