Элси Динсмор

Теперь же она была утешена вниманием своей тети и ласковым обещанием помочь ей. И, несмотря на то что на щеках еще видны были следы слез, маленькое личико выглядело радостным и веселым опять. Она yceлась на маленький швейный стульчик и начала свою работу.

Маленькие белые пальчики быстро перебирали яркие блестящие спицы, в то время как мысли бежали своим порядком, не менее быстро.

«Ах, как я сожалею, что плохо занималась в прошлом месяце, неудивительно, что папа огорчился. Я не помню, чтобы когда-то у меня был такой плохой табель. Что это со мной случилось? Кажется, что я не могу, больше учиться и начала праздновать? Интересно, неужели это лень?

Боюсь, что да, и я просто должна быть наказана. Как бы я хотела стряхнуть ее с себя и чувствовать себя работоспособной, как и раньше.

Я изо всех сил постараюсь в этом месяце, и, может быть, у меня получится. Ведь только один месяц, и июнь кончится, а потом мисс Дэй уедет на север, чтобы провести там июль и август, может быть, даже и сентябрь, поэтому у меня будут длинные каникулы. Конечно же я могу постараться один месяц, и он быстро кончится, хотя и кажется, что это очень долго.

Да и в этом месяце у нас не так много уроков, потому что начинается жара, и по субботам теперь не будет занятий, это значит, что завтра я свободна и вполне могу закончить эту вещичку. Интересно, будет ли папа доволен? — и она глубоко вздохнула. — Я боюсь, что пройдет много-много времени, пока он будет мной доволен. На этой неделе я уже дважды его расстроила, первое — это была птичка, а теперь этот ужасный табель и тетрадка вся в кляксах. Но... ах, я очень постараюсь в следующем месяце, а милая тетя Аделаида будет охранять меня от нападений Артура, тогда моя тетрадка будет очень аккуратной, без единой помарочки в ней.

Интересно, как у меня будут проходить эти каникулы? В прошлом году лето у меня прошло замечательно, я была в Ашлэнде, а потом они приехали все сюда. Как раз тогда у Герберта все это случилось с бедром.

Как я должна быть благодарна за то, что я не хромая, и всегда была такой здоровой. Но, боюсь, что папа не позволит мне поехать туда в это лето и даже не пригласит их к нам, потому что он сказал, что Люси не подходящая для меня подружка. Я была очень непослушной, когда она была здесь, и с тех пор я много раз была нехорошей. Ох, я никогда, никогда, наверное, не смогу быть хорошей. Мне кажется, что сейчас я стала намного хуже, чем была до папиного приезда. Боюсь, что очень скоро он начнет меня строго наказывать, как он предупреждал сегодня. Интересно, что он имел в виду?»

Неожиданно краска залила ее лицо и шею, уронив на колени работу, она закрыла личико руками.

«Ох, нет! Он не мог, не мог иметь этого в виду! Как я смогу это перенести? И все равно, если это сделает меня на самом деле хорошей, я думаю, что я согласна на боль, только не на позор! Ох, это разобьет мое сердце! Я никогда после этого не смогу поднять голову. Неужели он это имел в виду? Но лучше я постараюсь быть очень хорошей, чтобы никогда не заслужить наказания, и тогда мне все равно будет, что он имел в виду». И с этим утешительным решением она опять взялась за работу.

— Няня, а папа у себя? — спросила Элси на следующий день после обеда, заканчивая свою работу.

— Нет, дорогая, мистер Хорас уехал с незнакомым джентльменом, наверное, с час назад.

Элси положила спицы в свою рабочую коробку и, открыв письменный стол, выбрала листочек для заметок, на котором старательно вывела:

«Подарок моему милому папочке от его маленькой дочери Элси». Она аккуратно приколола листочек к кошельку и понесла его в папину комнату с намерением положить его на туалетный столик.

Боясь, что он мог уже вернуться, она осторожненько постучала в дверь и, не получив ответа, открыла ее и вошла в комнату. Не успела она пройти и до половины комнаты, как за спиной услышала его возмущенно-удивленный голос:

— Что это ты делаешь в моей комнате, когда меня нет, Элси?

Она замерла и повернулась к нему, дрожащая и бледная. Подняв умоляющие глаза, она молча положила кошелек ему в руки.

Он посмотрел на кошелек, затем на нее. — Это я для тебя сделала, дорогой папа, — сказала она тихим дрожащим голосом. — Пожалуйста, возьми его.

— Он в самом деле очень красивый, — проговорил он, рассматривая его со всех сторон. — Неужели это все твоя работа? Я представления не имел, что у тебя такой хороший вкус. Спасибо, доченька, я принимаю и буду пользоваться им с большим удовольствием.

С этими словами он взял ее за руку, сел и посадил ее себе на колени.

— Элси, дитя мое, почему ты всегда так меня боишься? Мне это не нравится.

С неожиданным порывом она крепко обняла его за шею и поцеловала в щеку, затем, уронив голову ему на грудь, она заплакала:

— О, папа, мой милый папочка, если бы ты знал, как я сильно люблю тебя! Неужели ты никогда не будешь меня любить? О, папа, люби меня, хоть чуть-чуть! Я знаю, что я часто бываю непослушной, но я очень стараюсь быть хорошей.

И впервые в жизни он обнял ее и нежно поцеловал, сказав дрогнувшим голосом:

— Я люблю тебя, моя дорогая, моя милая маленькая доченька.