Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Временами он чувствовал, что на него как будто бы давит что — то, какой — то груз, который он больше не мог выносить. Он был окружен друзьями и родственниками — все они зависели от него, все искали у него помощь, поддержку, финансовую или какую — то иную. Он мог давать им работу, мог раздавать деньги и милости, он выступал в роли попечителя и благодетеля, а они доверяли ему и прислушивались к нему, и внешне как будто бы так и было, но в самые темные свои моменты он подозревал, что все это маскарад, что они вроде трупных мух, вьюшихся с жужжанием над навозной кучей, и не более преданы ему, чем те же самые мухи. Его дядья Трэвис, Джонни и Вестер, его тетя Лиллиан, его двоюродные братья Гарольд Лойд, Джин, Джуниор. Бобби и Билли Смит, даже его родной отец, порой казалось, постоянно находились в состоянии вражды и противоборства: Бобби использовал его имя, чтобы расплачиваться неликвидными чеками, отец то и дело ссорился с Трэвисом и Вестером, Лиллиан обвиняла отца в скупости, один дядя напивался и открывал ворота, впуская с улицы всех кого ни попади, другие же родственники просто брали его деньги, не говоря спасибо, проматывали их, а затем брали еще. С появлением в доме новой жены отца он почувствовал себя так, словно над ним и памятью его матери нависла туча, и почти сразу же после их вселения он уехал.

Он провел неделю в Лас — Вегасе, прежде чем снова вернуться к работе. Новая картина «Black Star» (получившая в дальнейшем после завершения съемок название «Flaming Star») была первой из череды двух картин, которую Полковник продал студии «XX век — Фокс», и предоставляла Элвису возможность сыграть чисто драматическую роль («Черная звезда» и «Пылающая звезда» соответственно. — Прим. перев.).

Первоначально фильм предназначался для Марлона Брандо, под которого был написан сценарий уважаемыми авторами Клером Хаффейкером (автором романа, легшего в основу сценария) и Наннелли Джонсон (автором сценария к фильму «Гроздья гнева»)[11]. Фильм позволил Элвису снова поработать с Дэвидом Уайзбартом, который выказал такую веру в него в его первом фильме «Love Me Tender», а в качестве режиссера — постановщика выступил талантливый сорокавосьмилетний Дон Сигель (который снял оригинальную версию «Вторжения похитителей тел»). Все, связанные с картиной, видели в ней серьезный фильм; поначалу Сигель даже возражал против выбора Элвиса на главную роль, который, на его взгляд, очень многими воспринимался как «посмешище», пока Уайзбарт, снискавший огромный успех благодаря картине Джеймса Дина «Rebel Without а Cause», не переубедил его. В картине предполагался минимум песен (во время студийной записи 8 августа было записано четыре, а в конечном итоге были использованы только две песни); в фильме была социально прогрессивная, хотя и несколько невнятная, любовная линия, в которой Элвис играл Пейсера, «полукровку», застрявшего между двумя мирами; планировались многочисленные натурные съемки и имелся прекрасный состав исполнителей вторых ролей, включавший актеров — ветеранов Стива Форреста, Джона Макинтайра, Ричарда Джэкела, а также искрометную пятидесятипятилетнюю Долорес дель Рио, играющую роль индеанки, матери Пейсера (это была ее первая роль в Голливуде после 1942 года).

С самого начала буквально во всем стали возникать проблемы. Неудивительно, что и Полковник приложил к этому свою руку, пытаясь добиться от студии всевозможных уступок; одним из факторов была и смерть в середине июля директора картины Бадди Адлера, но главными препятствиями были отношения между звездой и режиссером, а также несовпадение взглядов на идею, лежащую в основе сценария. Элвис принялся за работу над картиной с мыслью о том, что это может стать прорывом в его карьере драматического актера, и поначалу он безоговорочно отдавался своей роли, но не ощущал большого поощрения со стороны Дона Сигеля и, более того, чувствовал, что режиссер смеется над ним. По воспоминаниям же самого Сигеля, у него «была проблема в общении [с Элвисом]», поскольку он никогда не мог застать Элвиса наедине, однако Элвис был убежден, что тот относился к нему с презрением, снисходительно взирал на его занятия карате, его машины и его компанию, и тем больше это подталкивало Элвиса валять дурака с Сигелем. Каждое утро, приезжая на студию, он с парнями принимался заниматься карате, словно это была их утренняя гимнастика. Он великодушно одолжил Сигелю свой новехонький «Роллс — Ройс», но заставил того думать, что это был его «детский» способ подкупить его для того, чтобы отложить трудную сцену. И постоянно во время перерывов он с парнями без устали играл в футбол в сорокаградусную жару на ранчо, где проходили натурные съемки, — к изумлению и ужасу режиссера. «Он не знал, откуда у нас брались на это силы, — вспоминал Сонни. — Он не знал, что мы употребляли стимуляторы».