Эльзас и Страсбург

В отличие от многих германских городов Страсбург имел собственную больницу, которая строилась долго и была завершена только в 1344 году. Золотая улица, подводившая прямо к ее двери, тянулась по линии русла рейнского притока, засыпанного двумя столетиями раньше.

Если на заре Средневековья медики пользовали больных заговорами и травами, то уже в XII веке подход к недугам претерпел изменения. Жажда знаний повлияла на статус медицины, а вместе с ним кардинально изменились и методы лечения. Каждый крупный город старался обзавестись публичной лечебницей, где врачи применяли знания, почерпнутые из античных трактатов. Большая часть медицинских трудов была написана на латыни, благо та еще применялась в просвещенных кругах. В распоряжении лекарей имелись работы римлян, дополненные мавританскими учеными Испании и переведенные на европейские языки. Городская медицина постепенно отделялась от врачевания сельского, народного, основанного на старинных рецептах, советах и богатом, хотя и весьма сомнительном опыте. Впрочем, официальное врачевание отчасти основывалось на знахарстве, а потому, отбрасывая сомнительное, старалось сохранить все полезное. Так из старых знаний и новейших теорий на свет появилась иная, уже научная фармакопея. Аптекари создавали новые лекарства из специально выращенных или привозных растений. Не менее активно в аптечном деле использовались и пряности, что, помимо прямой пользы, то есть способности исцелять, содействовало оживлению торговли.

Заимствованный у южных соседей обычай украшать стены домов зеленью и цветами сохранился в столице Эльзаса до сегодняшних дней

Открытие страсбургской больницы совпало с началом Столетней войны, когда жителям Эльзаса пришлось терпеть опустошительные проходы регулярных войск и отбиваться от столь же регулярных банд, чаще всего приходивших со стороны Франции. В связи с этим отцы города решили укрепить северо-западный район, который больше других страдал от нападений. Последнее расширение средневекового Страсбурга было завершено лишь к середине XV века, когда сильно увеличился квартал Крутенау, где с незапамятных времен проживали огородники и рыболовы. Следующую масштабную перестройку город испытал только через 500 лет.

Права и обязанности

Варвары, как известно, даже после переселения на имперские земли в качестве союзников Рима, жили по собственным, племенным законам, передавая их исключительно устным путем. Приблизительно с VI века подданные короля франков, в том числе и эльзасцы, руководствовались нормами Салической правды. Записанный на латыни, этот свод уже тогда был архаичным и к тому же, имея много заимствований из римского права, плохо согласовывался с реалиями варварской жизни.

Почти тысячелетие европейская Фемида не закрывала глаз, то есть была пристрастной, поскольку каждый человек, не подозревая о существовании всеобщих норм, подчинялся установлениям своего народа. Бывало, на суде сталкивались лица, следовавшие различным системам, что еще больше осложняло задачу правосудия. Впрочем, разные законодательства не только спорили, но взаимодополняли друг друга. Салическая правда, например, давала обвиняемому средства, в которых ему отказывало римское право. Конечно, личную власть проявляли короли, графы и епископы, но правители, решая общественные вопросы, при всем желании не могли охватить весь круг уголовных и тем более гражданских дел.

Именно последние были основной заботой франкского законодателя, ведь государство рисковало оказаться в огне и крови, поскольку его дикие граждане при решении споров применяли силу гораздо чаще, чем обращались к правосудию. Когда какой-нибудь человек лишался крова, имущества, достоинства или, хуже того, жизни, ответить на оскорбление по германской традиции надлежало семье. При этом объектом нападения становился не только сам обидчик, но и все его родичи, включая стариков и малолетних детей. Одним словом, у германцев бытовал обычай кровной мести, в дальнейшем перешедший в Италию под названием «вендетта». В порочный круг насилия вовлекались целые кланы, многочисленные и могущественные, и в таких случаях распри затягивались на десятки лет. Сохранению гражданского мира в определенной мере помогала композиция, как называли денежное возмещение ущерба, приняв которую, потерпевший отказывался от мщения.

Варварские законы определяли цену человека (франк. wergeld), различную в зависимости от характера преступления, возраста, пола и социального положения потерпевшего. Самой высокой была цена мужчины из королевского рода, а ниже всех в этой иерархии находились старушки и маленькие девочки. Треть вергельда, или так называемая цена мира, предназначалась королю. Ее забирал главный судья – представитель монарха, которой возглавлял процесс и выносил приговор, за что получал третью часть королевской доли.