Эмигранты

Лето было уже в полном разгаре и так хотелось отдохнуть после выпускных экзаменов, побродить по засунгарийским просторам, посидеть в тихих заводях с удочкой. Но было не до отдыха — надо было искать работу. Леонид видел как тяжело матери работать с утра до вечера, не имея ни дня отпуска за все годы, как они приехали в Маньчжурию.

Занятия в унтер-офицерской школе тоже подходили к концу — весь курс наук, необходимых для младшего командира, генералы и полковники «генерального штаба» уже вложили в молодые головы и теперь можно было выпускать их в ряды ландскнехтов, готовых за грошевое вознаграждение подставлять эти головы под любые пули.

В поисках работы Леонид обошел ряд контор, но всюду был один ответ: «работы нет и не предвидится». Да и трудно было рассчитывать на работу, не имея никакой специальности.

Удача пришла после двухнедельных поисков: страховое общество, именовавшееся «французским», согласилось взять его на работу агентом. В Харбине было немало контор русских эмигрантов, укрывшихся под иностранными флагами. Контора или фирма регистрировала своим владельцем какого нибудь француза, голландца, итальянца, немца, получавшего за это от конторы известную мзду и прикрывавшего флагом своей страны далеко не всегда порядочное предприятие.

Французское страховое общество, принимая Леонида на работу, ничем не рисковало: свое жалование он должен был добывать себе сам, получая определенный процент от страховой суммы. Взяли его с месячным испытательным сроком. Все страховое общество помещалось в одной комнате, разделенной перегородкой, не доходившей до потолка, по одну сторону которой сидел сам директор, а по другую работники бухгалтерии. Тут же ютились два небольших стола страховых агентов, собиравшихся в конторе утром и возвращавшихся сюда к концу рабочего дня. Каждому агенту отводился в столе только один ящик — директор считал, что этого вполне достаточно для агента, которого, как волка, должны кормить ноги и поэтому рассиживаться за столами было не к чему.

В день, когда Леонида приняли на работу, бухгалтер общества выдал ему пачку страховых полисов, рекламные проспекты, призывавшие страховать жизнь и имущество только во французском обществе, и инструкцию по страхованию.

— Вы должны быть настойчивы, уговаривая клиента застраховаться, — поучал Леонида директор, в облике которого почему-то не было ничего французского. — Если Вас не примут один раз, идите второй, третий, десятый, пока не добьетесь согласия клиента застраховаться. Вы можете зарабатывать большие деньги, если будете работать на совесть! Вот наш агент Соловейчик умеет уговаривать самых несговорчивых. Ну и зарабатывает таки да! Он больше меня получает, несмотря на то, что я директор, а он только агент!

Нашпигованный напутствиями директора, Леонид начал свой первый трудовой день с обхода магазинов на Китайской улице. Он добросовестно шел из одного магазина в другой, но владельцы магазинов, узнав зачем пришел к ним молодой человек в синем костюме с картонной папкой под мышкой, холодно говорили, что они уже застрахованы и вторично страховаться не желают.

День был жаркий, хотелось пить, рубашка взмокла, но Леонид упорно ходил по магазинам, пока не дошел до конца Китайской улицы. Потом он пришел в контору, где к этому времени стали собираться другие агенты.

— Ну и как Ваши успехи, молодой человек? — спросил директор, попыхивая дешевой сигаретой, источавшей запах паленой шерсти. — Многих застраховали?

— Никого не застраховал, — сумрачно ответил Леонид, стараясь не смотреть на директора и чувствуя себя в чем то провинившимся перед ним. — Все говорят, что они застрахованы.

— И где же Вы были? — пыхнул сигарным дымом директор в лицо Леониду.

— Во всех магазинах на Китайской и еще в других магазинах.

— Нет, вы посмотрите на него! — директор беззвучно засмеялся и закашлялся вонючим дымом. — Он ходит по Китайской, как будто до него туда не заглядывал ни один наш агент! Молодой человек, Вы, как говорят в Одессе, «мишигине копф»! Надо ходить по квартирам, уговаривать как следует! Вы же молодой, Вы можете улыбаться женщинам! Нет, вы посмотрите, он ходил по Китайской! — опять беззвучно засмеялся директор. — Но не отчаивайтесь, молодой человек, — успокаивающе сказал он под конец, — Вы сможете работать, я в этом уверен!

Однако, ободренный директорской уверенностью, Леонид ни на другой день, ни во все последующие, не смог оправдать директорских надежд. Робко позвонив в очередную дверь и в большинстве случаев двери сразу же захлопывались у него перед носом. Его редко пускали даже за порог и он все время чувствовал себя в роли какого то жалкого просителя, словно просил подать Христа ради. Жалкий проситель, думал про себя Леонид, выпрашиваю страховку, чтобы получить с нее какие то гроши. Да к тому же агенты говорят, что директор всегда задерживает выплату процентов за страховку. А директор, видя, что Леонид не застраховал еще ни одного человека, сменил свой доброжелательный тон на явно недовольный.