Эмма

— Вы очень добры. Фрэнк, я не сомневаюсь, будет чрезвычайно рад. Он приедет в Лондон на следующей неделе, если не раньше. Об этом нам стало известно из его сегодняшнего письма. Утром я повстречал почтальона и, узнав руку сына, позволил себе распечатать конверт, хотя письмо адресовано не мне, а миссис Уэстон. Его главный корреспондент она, я же почти никогда не получаю писем.

— Так вы взяли и запросто прочли то, что предназначалось не вам? Ах, мистер Уэстон! — делано засмеялась миссис Элтон. — Не могу одобрить этого вашего поступка! Прошу вас, не подавайте таких примеров своим соседям. Если все мужья станут так поступать, то нам, женам, право же, придется дать вам отпор. Ох, мистер Уэстон, не ожидала я от вас такого!

— Такие уж мы существа — мужчины. Остерегайтесь нас, миссис Элтон. А в письме сказано — оно коротенькое, писано впопыхах, просто чтобы нас известить, — что они всем семейством едут в Лондон. Это из-за миссис Черчилл: зимою ей нездоровилось, в чем она винит холодный энскомский климат. Все они, не теряя времени, отправились на юг.

— В самом деле? Из Йоркшира? Энском, надо полагать, в Йоркшире?

— Верно, в ста девяноста милях от Лондона — расстояние немалое.

— Да, это и правда далеко. На шестьдесят пять миль дальше «Кленовой рощи». Но, мистер Уэстон, что такое расстояние для людей с большим достатком? Вы будете поражены, ежели узнаете, какие путешествия совершает порой мой братец мистер Саклинг. Вы не поверите, но однажды они с мистером Брэггом дважды за неделю съездили в Лондон и обратно на четверке лошадей.

— Для Черчиллов удаленность от столицы не единственная беда, — заметил мистер Уэстон. — Миссис Черчилл неделю не поднималась с кушетки. В прошлом письме Фрэнк писал, что она жаловалась на слабость. Им с дядюшкой приходилось держать ее под руки, иначе она не в могла даже в зимний сад выйти! По всей видимости, тогда она в самом деле очень обессилела, зато теперь ей до того не терпится скорее попасть в Лондон, что они намерены провести в дороге не более двух ночей, как пишет Фрэнк. Согласитесь, миссис Элтон: у нежных дам поистине удивительные организмы.

— Ну уж нет, в этом я с вами не соглашусь. Я всегда стою на стороне своего пола. Вынуждена вас предостеречь: ежели станете нападать на женщин, обретете в моем лице злейшего врага. Я всегда защищаю своих сестер. Уверяю вас, если б вы знали, как Селина ненавидит постоялые дворы, вы бы не удивлялись желанию миссис Уэстон провести в дороге сколь возможно меньше ночей. Селина говорит, что это для нее сущий кошмар, и я, по-видимому, отчасти переняла ее придирчивость. Из предосторожности Селина всегда путешествует с собственным постельным бельем. Возможно, миссис Черчилл делает так же?

— Верьте моему слову: миссис Черчилл делает все, что делают другие утонченные леди. В целой округе не уступит она ни одной даме…

Миссис Элтон с жаром прервала его:

— Ах, помилуйте, Селина отнюдь не стремится быть утонченной! Пускай у вас не складывается ложное мнение о ней!

— Неужели? А миссис Черчилл, напротив, такая утонченная дама, что другой такой и не сыскать.

Миссис Элтон пожалела о горячности своего восклицания, поскольку в действительности отнюдь не возражала, чтобы ее сестру считали образцом изысканности, однако не успела она подготовить себе путь к отступлению, как мистер Уэстон заговорил снова:

— Особой любви к миссис Черчилл я не питаю, как вы, вероятно, уже заподозрили, но это между нами. Она души не чает в моем сыне, посему я не стану дурно о ней говорить. К тому же теперь она нездорова. Правда, ежели судить по ее же словам, то здорова она не бывает никогда. Я бы не многим отважился сказать такое, миссис Элтон, но не очень-то верю в ее недуги.

— Ежели она в самом деле больна, то почему бы, мистер Уэстон, ей не отправиться в Бат? Ну или в Клифтон?

— Миссис Черчилл забрала себе в голову, будто Энском слишком холоден для нее. На самом же деле, полагаю, он попросту ей наскучил. Она дольше обыкновенного никуда не выезжала и теперь захотела разнообразия. Энском — уединенное место. Прекрасное, но очень уединенное.

— О, как и «Кленовая роща»! Поместье моего брата мистера Саклинга очень удалено от проезжей дороги. Столько зелени вокруг, такой простор! Кажется, будто вы одни в целом мире! Однако миссис Черчилл, очевидно, не обладает здоровьем и силами Селины, чтобы наслаждаться таким уединением. Или, быть может, для жизни в сельской глуши ей недостает душевного богатства. Я не устаю повторять, что душевное богатство никогда не бывает чрезмерным для женщины. Ах, сама я, слава богу, щедро им наделена и могу совершенно не зависеть от общества.

— В феврале Фрэнк уже приезжал к нам, пробыл две недели.

— Помню-помню: я об этом слыхала. Приехав снова, он увидит прибавление в хайберийском обществе, если, конечно, мне позволительно считать себя прибавлением. Думаю, он и не слышал о том, что здесь многое изменилось.

Требование комплимента было слишком очевидно, чтобы мистер Уэстон мог оставить его без внимания, поэтому в тот же миг с подобающей галантностью воскликнул: